Раскулачивание, репрессивные меры гос-ва в отношении части крестьянства (лишение средств пр-ва, принудит. выселение, переселение в отдал. районы), применявшиеся в полит. и экон. целях в ходе коллективизации. Во 2-й пол. 1920-х гг. установлению экон. связей между городом и деревней, реализации курса на укрепление союза между рабочим классом и крестьянством способствовало развитие системы с.-х., потребит. и кустарно-промысловой кооперации, в к-рой была задействована 1/3 часть крест. х-в страны. Для обеспечения намеч. прав-вом ускор. темпов индустриализации страны, освоения целины требовалось огромное кол-во дешевой рабочей силы, для пром. центров — продовольствие. Средством для решения этих проблем должно было стать социалист. преобразование села («осереднячивание» и коллективизация). Пятнадцатым съездом ВКП(б) в дек. 1927 был провозглашен курс на коллективизацию (к-рую предс. СНК РСФСР А. И. Рыков назвал «объявлением гражданской войны крестьянству»). Приобщение крестьян к социалист. хозяйствованию сопровождалось свертыванием новой экономической политики, принудит. занижением закупочных цен, введением новых налогов и сборов (крест. заем, увеличение с.-х. налога в 2 раза). Гос. курс на социалист. преобразование деревни, «ликвидацию кулачества как класса» осуществлялся методами насильств. принуждения. Строго секретным циркуляром НК юстиции РСФСР и ОГПУ предписывалось «усилить меры репрессии вплоть до расстрела в отношении кулаков и др. контрреволюционных элементов, ведущих борьбу против Советской власти». К крестьянам применялись ст. 60 и 62 УК РСФСР: «Неплатеж в установленный срок налогов и сборов... влечет за собой в первый раз штраф в размере тех же платежей; во второй раз — принудительные работы на срок до 6 месяцев или штраф в двойном размере тех же платежей»; в нек-рых случаях предусматривалось лишение свободы. С 1928 началось суд. преследование [«За задержание (невыпуск) запасов хлеба, имеющегося в отдельных кулацких хозяйствах, предавать суду, квалифицируя преступление по ст. 107 УК РСФСР... Сроки движения дел должны исчисляться буквально днями. Приговор приводить в исполнение немедленно»]; за 1-й квартал на Урале было арестовано св. 3 тыс. чел. Крест. доходы рассматривались как собственность гос-ва. В теч. 1927/28 хоз. года с урал. крестьян было взыскано по различным видам платежей 58,7 млн руб. Для изъятия зерна на местах применялись чрезвычайные карат. меры. Не обеспечившие выполнение плана хлебозаготовок работники окружного, районного и сел. адм.-парт. аппарата подвергались наказаниям (вплоть до исключения из партии и ареста) за «мягкотелость», «примиренчество». На Урале только за янв.— март 1928 были отстранены от работы 1157 чел. В Чел. округе Уральской области к не выполнившим нормы сдачи зерна применялись след. меры: запрет на пользование печным отоплением и водой (забивались колодцы); исключение детей из школ, лишение медицинской помощи и др. Крестьяне, воспринимавшие репрессивные меры как недоразумение, направляли письма с жалобами и протестами в райисполкомы, газеты, И. В. Сталину, М. И. Калинину. В 1928 была введена новая форма привлечения средств населения — самообложение (под благовидным предлогом — «для хозяйственного и культурного строительства на селе»). Решение о самообложении должно было приниматься на общем собр. сельчан, в сумме не более 25% с.-х. налога. В янв. 1929 в облисполкомы было разослано под грифом «Секретно. Срочно» подписанное Калининым и Рыковым циркулярное письмо с указанием увеличить размер самообложения до 50%. Местные органы власти удвоили усилия по изъятию хлеба у крестьян. Бродокалмакский райисполком выступил инициатором увеличения размера самообложения до 100% суммы с.-х. налога. Весной 1930 началось изъятие семенного фонда у сел. населения. За невыполнение задания следовали исключение из колхоза, увеличение налога в 5 раз (т. н. «пятикратка»), лишение земельного надела и запасов зерна («до последнего фунта»), обыски, аресты, физ. расправы (крестьян раздетыми запирали в холодном амбаре, избивали). В Бишкильском районе была известна особой жестокостью группа, названная в народе «дикой бригадой», во главе с уполномоченным райисполкома, предс. сельсовета и секр. парт. ячейки. Добиваясь сдачи зерна, чл. «бригады» инсценировали расстрелы, избивали крестьян, выводили раздетыми на мороз, заставляли часами держать на весу тяжелые предметы и ходить по селу с табличкой на шее, прося милостыню; на территории одного Звягинского сельсовета подвергли пыткам 29 чел., «5 человек кулаков, а остальные беднота и середняки». Осмелившиеся осуждать насилие привлекались к уголовной ответственности за «контрреволюционную агитацию» по ст. 58-10 УК РСФСР. В ходе объявл. в 1929 «сплошной коллективизации» активисты колх. движения ходили по домам, собирали подписи под общим списком, угрожая объявить неподписавшихся «врагами Советской власти». Спец. пост. ВЦИК и СНК РСФСР (22 июля 1929) Чел. округ был определен как опытно-показат. В янв. 1930 Чел. «образцовый окрисполком» обязал все районы добиться к весне 100%-й коллективизации. 11 февр. вышло секретное пост. окрбюро ВКП(б) с плановыми показателями выселения кулацких х-в: «Усть-Уйский район — 260 хозяйств, Челябинский — 300, Еманжелинский — 225, Бишкильский — 210, Щучанский — 230, Мишкинский — 200, Шумихинский — 200, Бродокалмакский — 175, Чудиновский — 250, Ялано-Катайский — 200». По данным на июнь 1930, в Урал. обл. было раскулачено 30 тыс. х-в, выселено (в 1930) 13885 семей (66774 чел.). Райисполкомы обязывались «не допускать обсуждения правильности или неправильности произведенного выселения на общих собраниях граждан и тем более вынесения одобрительных приговоров выселенным». (См. Спецпереселенцы.) Непосредств. исполнители, не имевшие четких инструкций (кого следует относить к кулакам) и действовавшие по принципу «лучше перекулачить, чем недокулачить», записывали в кулаки всех не желавших вступать в колхоз. В документ. свидетельствах отмечалось, что крестьяне «ждут, когда их будут выселять, а в отдельных случаях даже приходят к уполномоченным и секретарям ячеек и спрашивают, когда у них будут описывать имущество». Пост. предписывалось оставлять «у каждого члена кулацкой семьи теплые вещи (тулуп, валенки, шапки, рукавицы), необходимые предметы домашнего обихода (белье, постельные принадлежности, посуда), элементарные средства лесозаготовительного и рыболовного производства, продовольствия на 3 месяца и 500 руб. для проезда и устройства на месте». Фактически при Р. конфисковывали дом, надворные постройки, с.-х. инвентарь, скот, всю домашнюю утварь, продукты (вплоть до выпеч. хлеба). На собр. актива Верхнеуфалейской парт. организации уполномоченным округа были даны указания «конфисковывать все имущество, вплоть до нательного белья и оставлять только в лаптях». Отмечались случаи конфискации детской одежды и игрушек, открытого мародерства, когда односельчане чужое добро разбирали по своим избам. У чл. Хуторского сельсовета Троицкого района — крестьянки из «бедняцкой» семьи — было обнаружено «кулацкое имущество — около 130 пудов хлеба и более 100 метров мануфактуры». Конфиск. имущество подлежало разделу между колхозом и районным исполнит. к-том; вещи часто хранились под открытым небом, уничтожались. Лица, восстановл. в правах, не могли получить обратно свое имущество. Часть населения, сочувствовавшего раскулаченным, предпринимала попытки оказать помощь одеждой, продуктами, предоставлением врем. крова. Массовое недовольство сел. жит. проявлялось в истреблении скота, уничтожении инвентаря, поджогах, открытых актах протеста (бунтах), антисов. вооруж. выступлениях, расправах над отд. представителями власти. В статье Сталина «Головокружение от успехов» (газ. «Правда» от 2 марта 1930) осуждались допущ. при коллективизации «перегибы», ответственность за них возлагалась на местные организации и сел. активистов, мн. из к-рых понесли наказание в суд. порядке; одноврем. работники на местах обязывались «закреплять достигнутые успехи». Крестьяне, для к-рых выступление Сталина было чревато очередным ужесточением мер, массово покидали колхозы, уходили в города. Числ. крест. дворов в урал. колхозах (более 900 тыс.) сократилась в теч. марта на 2/3. На 20 марта 1930 в Троицком округе из колхозов вышло 51,1% х-в. Для увеличения терр. районов сплошной коллективизации Урал. облисполком принял пост. (8 марта 1931) о выселении оставшейся части кулачества из районов, где кол-во коллективных х-в составляло св. 40%. Все х-ва, не входившие в колхозы, автоматически причислялись к кулацким и выселялись за пределы района. Как правило, Р. подвергалась наиб. трудоспособная часть сел. населения, отличавшаяся умением вести х-во, работать на земле. Репрессивные меры, использовавшиеся в ходе Р., искореняли традиции хозяйского отношения к земле, превращая крестьян в бесправных исполнителей «спущенных сверху» плановых заданий. На пленуме ЦК ВКП(б) в янв. 1933 были подведены итоги 1-й пятилетки: план по коллективизации был перевыполнен в 3 раза, «кулачество как класс разгромлено, хотя и не добито еще». Коллективизация и Р. привели к резкому спаду с.-х. пр-ва практически по всем показателям. По Урал. регион у валовой сбор зерна снизился с 49,4 млн ц (1928) до 33,5 млн ц (1932); более чем в 2 раза уменьшилось поголовье скота — с 12,7 млн до 5,3 млн. (См. также: ГУЛАГ; Лишенцы; Репрессии.)
