Спортивные традиции тюркских народов. Нац. спорт. традиции формировались в тесной взаимосвязи с ист. опытом, особенностями общест. и бытового уклада, мировоззрения и духовной жизни тюрк. этносов (башкир, казахов, каракалпаков, киргизов, татар, чувашей и др.), с задачами физ., нравств., патриотич., труд. воспитания. (См. также: Кочевничество; Тюрки.) Куреш (көрәш), нац. поясная борьба, центр. меропр. большинства праздников тюрк. народов, в частности Сабантуя. По правилам соперники производят обоюдный захват кушаками (известны примеры захвата жел. цепями); цель — бросить противника оземь (прогибом, с наклоном, в сторону, «с подсадом»). Для затруднения захвата борцы выступали обнаж. по пояс (по легендам — полностью обнаж. и густо намаз. жиром; так, герой башк. предания «Такагашка батыр» ухватил скользкого калмыцкого батыра за ребра и подбросил его в воздух, вырвав 2 ребра). Победителю полагалось щедрое вознаграждение (в богатырских сказках и легендах обычная награда — ханская дочь, а побежденный лишается головы; в башк. эпосе «Кузыйкурпес и Маянхылу» победителю предназначены кармазинный кафтан, персидский шелковый кушак, шитая кораллами и отороч. бобром тюбетейка, шапка-чернобурка). Множество описаний поединков в фольк. произв. свидетельствует о большой популярности и устойчивости традиций нац. борьбы на Южном Урале и в Зауралье. По совр. правилам поединки проводятся по 9 весовым категориям, длятся 5 мин (у юношей — 4 мин). В большинстве нац. игр центр. фигурой является конь. Кочевой образ жизни требовал формирования физ. способностей к выживанию в суровых условиях, особых навыков в обращении с лошадьми. Во время кочевок мать привязывала себе на грудь берестяную колыбель с младенцем, чтобы руки оставались свободными для управления лошадью. Мальчиков с 3-летнего возраста усаживали в седло. Поимка дикого коня и его укрощение — тяжелое и опасное ремесло (особенно при ловле тарпанов), требующее ловкости, бесстрашия и удали, воспетой в эпич. произв., богатырских сказках и дастанах тюрк. народов. Самым популярным с древних времен остается состязание на скаковых лошадях — байга (бәйге). Для участия в них отбирались кони, начиная с 2-летнего возраста, подготовл. по спец. правилам. Дистанция обычно составляла 3—7 км (иногда стартовали в степи, финишировали в ауле); для скоростных скачек — 25, 50 и 100 км; в суточных конных забегах выигрывал тот, кто преодолевал большую дистанцию за 24 ч; во время больших праздников устраивались дальние скачки — многодневные (3—5 сут), с отдыхом и ночлегом. По воспоминаниям старожилов, в нач. 20 в. в Орске (Оренб. губ.) участники отправлялись на исходную позицию с вечера, стартовали с восходом солнца. Широкую популярность конные бега приобрели в 1920—30-е гг., в связи с подготовкой кав. войск — осн. боевой единицы РККА. В традициях тюрк. народов множество конноспортивных игр. Со свадебным обычаем (юноша мог жениться, только победив не-весту в спорт. борьбе) связано происхождение игры «Ҡыҙ ҡыуыу» («Догони девушку»): юноша, стартовав на 2 лошадиных корпуса позади девушки, стремится догнать ее на прямой дистанции (300—400 м) и поцеловать (иногда снять с ее руки шарф или платок); при удаче они возвращаются вместе; юноша проигравший скачет впереди девушки, к-рая догоняет его и «наказывает» плетью. В «Воспоминаниях» А.-3. Валидова содержится описание этой игры в его родной деревне в дорев. годы. Башк. конная игра «Күҡ буре» («Серый волк») известна у тюрк. народов и под назв. «Козлодрание»: в ходе скачки (индивид. или командной) одна сторона должна доставить до финиша тушу козы или барана, др.— выхватить ее у противника. Игра «Ауҙарылыш» («Перетягивание») проводится на круглой площади (диаметром 40 м) в теч. 10—15 мин: 2 всадника стараются стащить друг друга с коней, хватая за руки, шею, кушак, выбивая ноги соперника из стремян. Джигитовка призвана продемонстрировать умение владеть лошадью и ловкость наездника: всадник скачет стоя в седле; на скаку спрыгивает с седла и вновь возвращается на место (разными способами: переметнувшись под конем; «упав» с коня, зависает на 1 стремени и вновь вскакивает в седло и др.), подбирает с земли разные предметы (шапки, платки, монеты, кольца). Валидов описал, как в ауле Карагас Каскынбай соревновались в подборе плети на полн. скаку (тот, кто не мог этого сделать, получал чувствит. удар плетью по спине; чтобы избежать позорного наказания, всадник пытался скрыться, другой должен был настичь его и нанести полож. удар). С появлением регулярной кавалерии проводились соревнования по рубке лозы. В башк. коннице до сер. 1950-х гг. правила были след.: всадник на 200-м дистанции должен на полн. скаку срубить 10 лозовых прутьев, уколоть 2 чучела пикой и сделать 3 выстрела в цель из винтовки; свежая прямая лоза (8—12 шт., дл. 1,5—2 м) устанавливалась на стойке (выс. менее 1 м). Для тюрк. фольклора характерна индивидуализация образа боевого коня, к-рый часто наделен именем (Акбузат — «Серый в яблоках», Тулпар — «Крылатый», Аккула — «Светло-саврасый», Кара юрга — «Черный иноходец») и способностью говорить, является гл. пом. батыра; иногда сам герой связан происхождением с лошадью (напр., Бузансыбатыр — «сын серой кобылы»). В тюрк. и монг. эпосе живо, натуралистично описываются схватки боевых, специально обуч. коней. Стрельба из лука — древнее воен.-прикладное и охотничье иск-во. Имена метких стрелков (мергенов) сохранились в преданиях и летописных источниках. В эпосе и богатырских сказках сакральная дилемма «рубиться будем или бороться?» подразумевает выбор (на мечах или врукопашную, иногда — перестрелку). Стреляли одноврем. или поочередно (в легенде «Даут-батыр» первым стрелял противник Даута — казахский батыр; его стрела застряла в жел. кольчуге Даута; Даут расщепил конец своей стрелы — она пронзила грудь противника в 4 местах; на место погибшего в перестрелку вступил др. батыр). Во время соревнований стреляли на полн. скаку, чаще всего — в золотое кольцо, подвеш. на конском волосе. Стрельба в обручальное кольцо входила и в предбрачный обряд («Алпамыша», «Таштугай»). Техника стрельбы подробно описана в богатырской сказке «Золотое перо». Проявлением настоящего мастерства считалось умение поразить 1 стрелой неск. целей (герой ист. легенды «Бииш» срезает стрелой головы 3 ворон на церк. маковке; эпич. герои 1 стрелой валят лес, огненной стрелой сжигают его). В стрельбе из лука участвовали и девушки (в легенде «Кильтяй Мерген и его сестра» предбрачное состязание за руку ханской дочери выиграла сестра героя). Охотничьи и боевые луки сильно различались: охотничьи были дл. до 1,5 м, изготовлялись из вяза, березы, ели, обкладывались берестой; боевые были значит. короче, составлены из 2 пластин (использовалась кость) и сильно изогнуты. Башк. стрелы с лавролистными и ромбич. наконечниками имели большую пробивную силу. В. М. Черемшанский писал: «Пущенная стрела на недальнем расстоянии, например, саженей на 15, пронзает не только человека, но даже и лошадь». Согласно легендам, стрела Даут-батыра пробила высокую луку седла и голову противника, стрела Баяс-батыра (из одноим. легенды) во время его поединка с казахским батыром Аластаймой пробила серебряное седло и застряла в его чапане. П. Размахнин отмечал, что «башкирцы, подобно предкам своим, имеют большую склонность к воинским упражнениям. Сия склонность заставляет каждого из них с самого малолетства приучаться ко всем занятиям, необходимым для воина. Они все вообще искусно ездят верхом, большие мастера управлять пикой, стрелять из ружей и особенно из луков. Последнее искусство доведено у башкирцев до такой степени совершенства, что многие из них каждый раз безошибочно попадают стрелою в самые малые предметы, например в воробья, находящегося от них шагах во 100 и далее». Анонимный автор в «Журнале Министерства внутренних дел» (С.-Петербург, 1834, № 7—8) писал: «40 шагов есть среднее расстояние для верного выстрела (из лука). В сражении башкирец передвигает колчан со спины на грудь, берет две стрелы в зубы, а другие две кладет на лук и пускает мгновенно одну за другою; при нападении крепко нагибается к лошади и с пронзительным криком, раскрытою грудью, засученными рукавами смело кидается на врага и, пустивши 4 стрелы, колет пикою». При стрельбе с коня дальность полета стрелы и ее пробивная сила увеличиваются на 30—40% по сравнению со стрельбой с места. В Отечественную войну 1812 французы прозвали башк. воинов за меткость «северными амурами». Одна из стрел, пущ. на спор башк. воином 14 апр. 1814, до сих пор остается в обшивке церк. башни г. Шварц (Германия). В воен. целях использовались и тяжелые стационарные луки, более похожие на метат. орудия. (Легенда «Салават и Балтас» содержит гиперболич. описание боя, провед. Салаватом Юлаевым у дер. Норкино: «Противоположные стороны перестреливались из лука с 15—18-километрового расстояния. Лук и стрелы у них были необычными. Лук, сделанный из вяза или черемухи, прикреплялся к большому столбу, тетива его была сделана из конских кишок. Тетиву такого лука натягивали лошадьми. Стрела была длинная и толстая, с опереньем, наконечники тоже были необычно большие».) Состязания по бегу на расстояние (упоминаются в эпосе «Кузыйкурпес и Маянхылу», легенде «Кюнхылыу» и др.) не пользуются такой популярностью, как куреш, байга и стрельба из лука; обычно в них участвуют юноши. Мн. спорт. традиции связаны с охотничьими промыслами. Почти все легендарные батыры (в т. ч. молодой Салават) побеждают в единоборстве медведя. Ходили на медведя с рогатиной и ножом. Древко рогатины изготовлялось из упругого дерева (выс. до 2 м), снабжалось широким листовидным наконечником; вставший на дыбы медведь, бросаясь на охотника, попадал на рогатину, охотник бил его в грудь ножом; иногда до медвежьего броска охотник метал в него нож. Башкиры с детства учились метать охотничьи ножи. Н. А. Крашенинников приводит рассказ деда о башк. охотнике: «Храбрость его граничила с дерзостью... На медведя он отправлялся совершенно один, вооруженный плохоньким ружьецом и ножом. Рассказывали, что этот Катыргул уложил на своем веку более полусотни медведей, несколько раз бывал при смерти, совершенно искалеченный» («Как произошел башкирский народ»). При травле дичи башкиры использовали собак, специально натренир. на определ. виды хищных, пушных и пр. зверей. Зимой преследовали диких коз, лосей, оленей и даже рысей на подбитых шкурами лыжах в теч. мн. часов, пока выбившийся из сил зверь не заляжет; подоспевший охотник убивал его дубиной или обухом топора; большие артели охотников выслеживали оленя или лося и загоняли его на лошадях. Башк. охота описана в предании «Гайша», преследование оленя охотником на лошади с собакой — в легенде «Карайгыр». Подробно описали башк. зимнюю охоту писатель С. Т. Аксаков, ученый С. И. Руденко. По свидетельству П.-С. Палласа, заурал. охотники уходили за сотни верст до рр. Ишим и Тобол; возвращались с богатой добычей, «состоящей в корсаках, лисицах, волках, бобрах и выдрах»; пригоняли с собой табуны объезж. тарпанов. Коллективная охота преследовала не только экон. цели — молодежь получала навыки владения копьем и кистенем, училась мастерству джигитовки, привыкала к соглас. действиям, маневрированию (как отмечал И. И. Лепёхин, башкиры «на такой предмет никаких хитростей не употребляют, но единственно полагаются на свое проворство и искусство пускания стрел»). Лыжи использовались башкирами и для дальних переходов по торг.-хоз. нуждам (в Казань и Москву для сбыта меда и пушнины). В 1920—30-е гг. пользовались популярностью сверхдальние, иногда многодневные, гонки по бездорожью на лыжах: Тирлян — Белорецк (80 км), Уфа — Белорецк (250) и др. Особых знаний, навыков и подготовки требовала соколиная охота, к-рая была распространена среди башкир; по свидетельствам Палласа и Лепехина,— среди жит. Исетской провинции во 2-й пол. 18 в. Башкиры в теч. столетий научились ловить и обучать ястребиных (перепелятник, тетеревятник), соколиных (балобан, дербник, кобчик, сапсан, чеглок и др.), орлиных (беркут); пользовались развитой охотничьей терминологией. Руденко описал соколиную охоту в Зауралье: группа верховых рано утром выезжала в степь к озерцам и болотам; «заметив на каком-нибудь озерке стаю уток или гусей, спускали двух-трех соколов, и все всадники с криками и хлопаньем нагаек мчались к озеру. Нередко охотников сопровождали собаки, которые бросались в озеро и спугивали птицу. Вдогонку поднявшимся уткам пускался еще один сокол, который, стелясь над землей, подбивал стайку все выше и выше. Тем временем ранее выпущенные соколы, зорко следившие за стайкой, нагоняли ее, взвивались кверху, затем камнем падали на уток». Иногда плавающих гусей и уток поднимали звуком выстрела (рассказ «Соколиная охота в Башкирии» В. Зефирова). Обуч. птицы дорого ценились в Ср. Азии, откуда специально приезжали купцы. Охотничье и воинское мастерство оттачивалось на йыйынах (сборах, курултаях) родов и племен, на Сабантуях. Публицист Н. А. Добролюбов писал: «Жаль, что никто из поклонников национальной германской гимнастики, за неимением живого примера в Греции, не съездит к нам в киргизские степи и Башкирию. Там гимнастика процветает: своего рода Олимпийские игры с борьбой и лазаньем на шесты и бегом взапуски повторяются периодически, подвиги отличившихся воспеваются степными Пиндарами, и во славу их звучат туземные барбитоны и флейты, чебызги и кураи». Игры устраивались не только по праздникам, они органично вписывались в весенне-летний хоз. календарь башкир. Во время выезда на джайляу (летовка), к-рый после долгой зимы и частых джутов (падеж скота) воспринимался как праздник, и перекочевок башкиры нарядно одевались и по прибытии на место устраивали праздник, состязания по борьбе, скачкам и игры. Во время сенокоса, когда семьи, объединившись, устраивали емэ («помочи»), на косьбу собиралось до 200 косцов: они начинали косьбу друг за другом, соревнуясь в скорости (то же происходило при стогометании, сборе срубов, раскатке и перекатке домов). В 19—20 вв. в лесной и горно-лесной зонах, когда тысячи мужчин зимой уходили на әрҙәнә (лесоповал), а в половодье становились плотогонами на Ае, Белой, Инзере, Сакмаре, Симе, Урале, Уфе и др. реках, устраивались соревнования по кантованию бревен и укладыванию поленниц (на скорость), сплачиванию плотов. При молевом сплаве выявлялись мастера по проводке леса в горных теснинах и разборке заторов. По окончании тяжелых работ и расчета устраивались йыйыны с традиционными спорт. состязаниями. К нац. видам спорта относились также игры с дерев. шаром: сәкән («травяной хоккей»), соҡор туп («ямный мяч»; игра, напоминающая гольф и крокет), бура һуғыу (разновидность городков), сүрәкә («чижик») и др. Древнейшие традиции состязаний на силу, ловкость, быстроту, меткость нашли отражение в богатырских сказках и нар. эпосах. Традиционный мотив богатырских сказок, героич. сказаний и легенд — борьба со злом — обычно начинается формулой: «Бороться будем или рубиться?» [так начинают борьбу Кагарман-батыр (ҡағаман — «герой»), Тан-батыр (таң — «утро») в одноим. сказках, Урал-батыр в одноим. богатырской сказке и эпосе (см. «Урал-батыр»)]. Традиционным для героич. эпоса является сюжет предбрачного единоборства богатыря с царств. девушкой-богатыркой [напр., Акьял-батыра (аҡсъял — «белогривый») с царевной, Алдара с Зухрой, Алпамыши с Барсынхылыу — в башк. эпосе; Хемры с Саят — в туркменском]. В ист. преданиях примеры единоборства сохраняют отголоски противостояния разных родов и племен. Батыры являлись заступниками народа, они часто возглавляли башкирские восстания: 1681— 84 — Саит-батыр и Сары Мерген (батыр); 1704—11 — Кусем-батыр Тулякаев; 1735— 40 — Акай-батыр Кусымов, Айткул-батыр Ямантаев, Айткул-батыр Суйундуков, Арслан-батыр Аккулов, Имян-батыр, Карт-батыр, Кидрас-батыр Килдишев, Кусяк-батыр, Надергул-батыр, Ракай-батыр, Юмакай-батыр Кужаков, батыр Юсуп Арыков; 1773—74 — Салават Юлаев и т. д. При осаде Азова 1695—96, где в составе русских войск были башк. части, батыр Алдар Исянгильдин одолел в единоборстве Черкашенина, выступившего со стороны турок (за этот и др. подвиги был награжден Петром I, получил разрешение увезти убитого в бою брата для похорон на родину, ныне — Бурзянский р-н Башкортостана). Нац. спорт. традиции позволили башк. спортсменам занять лидирующие позиции в совр. силовых единоборствах. Среди совр. прославл. «батыров» южноуральцы: чемпион Европы по кикбоксингу С. Байрамгалин, чемпион мира по гиревому спорту Д. Гафаров (оба из Аргаяшского района); Э. Х. Нигматуллин, Х. М. Юсупов и др. Возрождение традиций нац. силовых единоборств — одна из задач Курултая башкир Чел. обл. (Нигматуллин, М. Т. Юсупов и др.). С 1993 проводится междунар. турнир по нац. борьбе куреш.
