Татары (самоназвания: татар, татарлар), 1) этнополит. общность, сложившаяся в 7— 12 вв. и состоявшая из ряда племен, к-рые вели полукочевой образ жизни; 2) народ, по числ. второй после русских в РФ (на 2002 — 5558 тыс. чел.; ср.: на 1989 числ. в СССР — 6650 тыс. чел.); осн. население Республики Татарстан (на 2002 числ. 2 млн 116 тыс. чел.). Т. живут в республиках Башкортостан, Марий-Эл, Мордовия, Удмуртия, Чувашия, в Нижегородской, Кировской, Пензенской и др. обл. В Челябинской обл. числ. Т. составляет ок. 240 тыс. чел. (с учетом нагайбаков), в г. Чел.— ок. 60 тыс. Татарский язык принадлежит к кыпчакской подгруппе тюрк. группы алтайской языковой семьи (см. Тюркские языки). Первые письм. памятники относятся к 6 в. (см. Письменность тюркских народов). До сер. 19 в. тат. письменность развивалась на яз. тюрки. По вероисповеданию Т.— мусульмане-сунниты (см. Ислам), за исключением небольшой группы — кряшен (в Юж. Зауралье — нагайбаки), исповедующих православие. Т. делятся на 3 осн. этнотерриториальные группы: поволжско-приурал., сиб., астраханские; выделяется также субэтнич. группа — польско-литовские Т. Самая большая по числ. группа — поволжско-приурал. Т. (св. 4 млн чел.) — включает субэтнич. группы: казанские, касимовские Т., мишари, тептяри, кряшены. Ряд совр. тюрк. народов (крымские Т., ногайцы и др.), связ. с Т. в 13—15 вв. общим происхождением, позднее, в процессе формирования тат. нации (2-я пол. 18 — 19 вв.), обособились в самостоят. этнич. общности. Антропологически Т. преим. европеоиды: юж. тип составляет ок. 60% мишарей, 40% казанских Т., 15% кряшен; светлый европеоидный — 44% кряшен, по 20% казанских Т. и мишарей. У кряшен широко представлен сублапоноидно-урал. тип (34%). Среди поволжских и приурал. Т. ок. 14% относятся к южносиб. монголоидному типу.
Историко-этнографический очерк. Т. впервые упоминаются в др.-тюрк. памятниках как плем. объединение отуз-татар («тридцать татар», т. е. «объединение тридцати татарских родов»); в кит. источниках 1-й пол. 9 в.— как сев. кочевой народ «да-да» («та-та»). Этноним «Т.» [от тюрк. тат (дат, йат) — «чужой» и эр (ар, ир) — «человек», «люди»], т. е. «чужие люди» (люди др. племени), первонач. использовался тюрками для обозначения др. тюрк. племен (возможно, и нетюрк.); постепенно его значение менялось, расширялось. Так, начиная с 9 в. кит. историки под Т. подразумевали всех кочевников. Известна кит. классификация Т. эпохи маньчжурской династии Цзинь по степ. их удаленности от сев. границы империи: «белые татары» — тюркоязычные онгуты и монголоязычные кидани, находившиеся на кит. службе; «черные татары» — монголы, поддерживавшие с Китаем дипломатич. отношения; «дикие татары» — наиб. удал., не подконтрольные Китаю монг. племена. Кит. авт. Чжао Хун в соч. «Мэн-да бэй-лу» («Полное описание монголо-татар») писал, что «земли, на которых впервые возвысились татары, расположены к северо-западу от [земель] киданей. Племена [татар] происходят от особого рода шато», среди Т. выделяются 3 рода («черные, белые и дикие»). Кит. ученый нач. 20 в. Ван Го-вэй в примечании к этому труду утверждал, что «от особого рода шато произошли белые татары», цитировал др. кит. автора — Ли Синь-чуаня: «У татар все люди отважны и воинственны. Те, которые ближе к китайским землям, называются культурными татарами... Те, которые дальше (от кит. земель), называются дикими татарами... так называемые дикие татары еще различаются как белые и черные. Нынешний Тэмоджин (Чингисхан) есть “черный татарин”». В мусульм. письм. традиции 11—12 вв. термином «Т.» обозначалось население Вост. Туркестана и Монголии (в словаре Махмуда Кашгари эта терр. названа «Дешт-и Татар» — «Страна татар»). В ср.-век. арабо-персидских источниках под Т. понимается население Золотой Орды. В ср.-век. зап.-европ. и рус. источниках под назв. «Т.» зафиксированы различные народы Азии и Европы; по данным рус. исслед., оно употреблялось вместо назв. кочевых племен (варвары, сарматы, скифы); иногда означало просто «нерусский» (по аналогии со словом «немец», изначально обозначавшим «немого», т. е. не умеющего говорить по-русски). Т. называли даже орочей, яз. к-рых относится к тунгусо-маньчжурской группе (отсюда назв. Тат. пролива). Часто встречающиеся в ист. лит-ре понятия «татары-завоеватели», «татарские полчища», «татарское иго» и т. д., связ. с монголо-татарами, к-рые в 13 в. покорили Волжскую Булгарию, Русь и страны Вост. Европы, некорректно отождествляются с казанскими Т. Постепенно в рус. и зап.-европ. этнологии начали различать этнич. состав населения восточной части Евразии: этноним «Т.» стал применяться в осн. для обозначения тюркоязычного населения. По мнению проф. Г. Ф. Благовой, «турецко-русские войны, длившиеся с перерывами около полутора веков (кон. 17 в.— 1830-е гг.), косвенно способствовали тому, что именно с турками (а не с татарами) стал ассоциироваться “главный”, “ведущий” представитель тюркских народов»; в результате обобщ. значение термина «Т.» было перенесено на слово «турки», затем — «тюрки». В период формирования тюрк. наций за мн. народами закрепились самоназвания (азербайджанцы, башкиры, казахи, узбеки и др.). Этноним «Т.» сохранился за вышеназв. этнотерриториальными группами (в частности, вместо устар. самоназваний: булгарлы, казанлы, мосельмен). До наст. времени сопредельное население называет казанских Т. по-разному: марийцы — «сюас», удмурты — «бигер», казахи, каракалпаки и др.— «нугай». В. Н. Татищев, исходя из представлений своего времени (18 в.), писал: «Из древних гисториков и географов как имяни татар, так и предков их, от которых они совершенно произошли, монгу, могул, или мунгал, не воспринимают, разве у Птолемея, глава 15 и 28, моулцы положенные. Следственно, доказуется, что имя татар не весьма древнее. Калмыки их доднесь мангут называют, а татаре имя поносное почитают. Страленберг, стр. 50, толкует, еже тата то же значит. что по латине барбарус, то есть дикий или свирепый. И сие хотя неправо, как ниже явится, однако же татара в Европе долго сего имени, яко поносного не употребляли, чему мы в доказательство имеем, что они, с Батыем нашедшие, писались монгу, а не татара». Н. М. Карамзин (нач. 19 в.) отмечал, что «не один из нынешних народов Татарских не именует себя Татарами, но каждый называется особенным именем земли своей, уверяя что все они происходят от Турка». В трудах нек-рых авторов совр. Т. рассматриваются как конгломерат тюркско-финских племен Ср. Поволжья и завоевателей-монголов или как прямые потомки камских булгар, получившие от монголов лишь назв. «Т.». Т. о., вопрос этногенеза Т. остается дискуссионным; существует 3 осн. концепции: 1-я (сформулирована в 1920-е гг. в трудах Г. Ахмерова, Р. Фахретдина, Н. Н. Фирсова, М. Г. Худякова) — булгаро-тат. [этнич. основой Т. считаются булгары и тюркизир. финно-угры ряд исслед. (А.-3. Валидов, Х.-Г. Габяши, М. З. Закиев, Ф. И. Урманчеев и др.) этногенез булгар возводят к древнейшим народам Евразии — скифам, сарматам, аланам (асам) и др.; в соответствии с этой концепцией, осн. этнокульт. традиции Т. сформировались в Волжской Булгарии, а в период Золотой Орды и Казанского ханства особых изменений не претерпели]; 2-я (В. Д. Дмитриев, Н. И. Егоров, В. Ф. Каховский, Н. А. Мажитов, М. Р. Федотов и др.) — татаро-монг. [осн. на представлениях о смешении переселившихся в Восточную Европу кочевых татаро-монг. племен с кипчаками]; 3-я (Н. А. Баскаков, Г. С. Губайдуллин, Н. Давлет, Р. Г. Кузеев, А. Н. Курат, Ш. Ф. Мухамедьяров, М. А. Усманов, Р. Г. Фахрутдинов и др.) — тюрко-тат. [отмечается важная роль Волжской Булгарии и кыпчакско-кимакских гос. объединений в этногенезе Т.; ключевым моментом этнич. истории Т. считается период Золотой Орды, когда на основе традиций пришлых (монголо-тат.) и местных (булгары и кыпчаки) племен сформировались государственность, культура, лит. яз.]. Традиционно принято считать, что тат. этнос формировался на основе тюркоязычных булгар, автохтонного населения именьковской культуры, а также кыпчакских племен, в т. ч. ногаев; формирование на территории Казанского ханства субэтнич. группы казанских Т. из потомков населения Волжской Булгарии относится к 15—16 вв.; с ними постепенно консолидировалась значит. I часть кыпчаков. Золотой Орды (в т. ч. астраханских Т.), а также сиб. Т.; несмотря на поздние наслоения, казанские Т. унаследовали антропологич. и этнич. особенности волжских булгар. В ист. науке утвердилось мнение, что этнич. корни тат. народа связаны с тюрк. племенами; первые тюрки (под общим назв. гунны) пришли в Восточную Европу из Азии, с их передвижения началось Великое переселение народов. Спорными остаются вопросы: о времени тюркизации населения Ср. Поволжья и Приуралья (напр., одни исслед. датируют ее 4 в., др.— 8 в., т. е. периодом прихода в Ср. Поволжье и Приуралье первых булгар из распавшейся страны Великих Булгар); о степ. преемственности булгар и Т. (одни ученые, в осн. тат., считают, что булгары говорили на тюрк. яз. и стали языконесущим компонентом Т.; др. полагают, что тат. народ формировался в осн. из Т., пришедших в Поволжье и Приуралье вместе с монг. войсками в нач. 13 в.; существуют и иные точки зрения). Для изучения этногенеза Т. существ. являются вопрос о территориальных границах Великой Венгрии, данные компаративной лингвистики (напр., Валидов пытался установить соответствия в тюрк. яз. и клинописных текстах шумеров, яз. амер. индейцев и др.). Проблемы этногенеза Т. рассматриваются в трудах востоковедов и тюркологов Н. А. Аристова, В. В. Бартольда, И. Н. Березина, Г. Е. Грум-Гржимайло, Л. Н. Гумилёва, П. И. Кафарова, Н. Ц. Мункуева, А. Х. Халикова. Мункуев в комментариях к «Мэн-да бэй-лу» пишет, что Т., впервые упоминаемые в орхонской надписи Кюль-тегина (731—732), «а также те, о которых сообщается [в др. источниках], являются конкретными татарскими племенами. Китайцы, которые столкнулись с некоторыми из этих племен, распространили их название на все монгольские и даже немонгольские племена, обитавшие на территории современной Внешней и Внутренней Монголии и Западной и Южной Маньчжурии»; подчеркивает, что «у Рашид-ад-дина и некоторых других авторов этноним “белые татары”, относящийся к одному из монг. племен татар, не имеет ничего общего с китайским термином “бай да-да” (“белые татары”), обозначающим онгутов. В XII в. последние обитали в излучине р. Хуанхэ и, являясь подданными цзиньского императора, охраняли горные проходы на северо-западе Маньси, связывающие Северный Китай с Монголией»; есть сведения, что онгуты были христианами несторианского толка; в дальнейшем они растворились в «чужой этнической среде» на территории Китая (часть — среди китайцев, др.— среди монголов); нет оснований для утверждения, что эти татары-тюрки пришли на Волгу. Автор «Мэн-да бэй-лу» утверждал, что «татары в большинстве случаев не очень высоки ростом. Самые высокие не превышают пяти чи и двухтрех цуней [156—160 см]. [Среди них] нет также полных и толстых. Лица у них широкие и скулы большие. Глаза без верхних ресниц. Борода весьма редкая. Внешность довольно некрасивая». Гумилев писал, что монголы в отличие от Т. «были народом высокорослым, бородатым, светловолосым и голубоглазым», а совр. облик их потомки обрели путем смешения с соседними многочисл. «низкорослыми, черноволосыми и черноглазыми племенами»; подчеркивал, что в 9—12 вв. «тюрок — общее название воинственных северных народов, в том числе мадьяр, русов и славян. Это культурно-историческое значение термина не имеет касательства к происхождению»; в начале монг. истории назв. «Т.» имело 2 значения: 1-е — конкретное наим. племени отуз-татар, кочевавших южнее р. Керулен и являвшихся противниками монголов; 2-е — собират. (все вост. кочевники к северу от Кит. стены до сиб. тайги). Т., ближайшие соседи монголов, жили в северо-восточной части совр. Монголии, преим. в районе оз. Буир-Нор (до границ Китая); здесь насчитывалось 70 тыс. семейств Т., составивших 6 племен: татары-тутукулуйт, татары-алчи, татары-чаган, татары-куин, татары-терат, татары-баркуй. Махмуд Кашгари писал: «Так же у каждого из племен ябаку, татар, басмил свой присущий им язык. Вместе с тем они хорошо знают и тюркский». Два народа — Т. и монголы, связ. мн. родств. узами,— вели между собой кровопролитные войны, пока власть не захватил Чингисхан. Он «повелел произвести всеобщее избиение татар и ни одного не оставлять в живых до того предела, который определен законом (йасак); чтобы женщин и малых детей также перебить, а беременным рассечь утробы, чтобы совершенно их уничтожить» (Рашид ад-Дин). Уцелевшие Т. растворились среди монг. родов, но сохранили память о своем происхождении. Хивинский хан, ученый и поэт Абулгази (17 в.) в кн. «Родословное дерево тюрков» приводит легендарную трактовку истории тюрков, начиная с сыновей Ноя — Хама, Сима и Иафета: последний по распоряжению отца пришел на берега Итиля (Волга) и Яика (Урал); здесь у Иафета родились 8 сыновей: Тюрк, Хазар, Саклаб, Русь, Минг, Чин, Кеймари, Тарих; через неск. поколений у потомка Тюрка Аланча-хана появились 2 сына-близнеца, «старшему имя было Татар, младшему — Монгол». Абулгази прямо утверждает, что «монголы и татары были одной кости» (т. е. одного рода); при этом имеются в виду не золотоордынские, а центр.-азиат. Т., к-рых истребил Чингисхан. Начиная с 9— 10 вв. история булгар развивалась по законам оседлых народов, а степных тюрок — по законам кочевых племен (см. Кочевничество); тем не менее, они были близкими, родств. народами, объедин. яз. и религией (ислам) в единый суперэтнос. В тат. гос-вах (Большая Орда, Ногайская Орда, Казанское, Астраханское, Касимовское и Сибирское ханства и др.), возникших в ходе распада Золотой Орды (15 в.), происходило формирование этнич. общностей, имевших локальные самоназвания (астраханские, казанские, крымские, сиб. Т. и др.). Со 2-й пол. 16 в., с присоединением Поволжья, Приуралья и Сибири к Рус. гос-ву, усилились процессы миграции Т., взаимодействия между различными его этнотерриториальными группами, что способствовало их языковому и культ. сближению.
Традиционная культура татар. Традиционные занятия Т.: пашенное земледелие, скотоводство, охота, бортничество, ремесленничество, торгово-посреднич. деят-сть. Землевладение и землепользование были общинными: пахотные земли, луга и леса уравнительно распределялись между отд. хозяевами, как правило, по числу мужчин. Широко практиковалась 3-польная система земледелия; в юго-вост. районах Поволжья и Приуралья до нач. 20 в. сохранялись и более примитивные системы земледелия (залежно-переложная, подсечноогневая). Возделывали в осн. рожь, овес, ячмень, яровую пшеницу, просо, полбу, гречиху, горох, чечевицу, а также лен, коноплю. Разводили лошадей, коров, овец, коз, а также кур, гусей, уток; крещеные Т. выращивали и свиней. Садоводство и огородничество были слабо развиты у Т. (исключение — население Юж. Приуралья и Астраханского края). Из овощей Т. выращивали в осн. лук, морковь, свеклу, тыкву, редьку, репу; в отд. х-вах — огурцы, капусту, томаты. С сер. 19 в. осн. огородной культурой стал картофель. Традиционные ремесла: выплавка меди и железа, изготовление орудий труда, войлока, ковров, паласов, шалей, тканей из животного и растит. сырья [судя по мат-лам археол. раскопок, тюрки использовали коноплю (под нее отводился лучший участок земли), в т. ч. дикую (на терр. совр. Верхнеуральского района)]. У поволжско-приурал. Т. были развиты кож., шерстобитный, валяльный, обув., плотницкий, лесохим. (поташный, смолокур., углежжение и др.), рогожный, бондарный, экипажный, столярный, мыловар., ювелирный, золотошвейный промыслы; занимались Т. и извозом. Истоки декоративно-прикладного иск-ва Т. относятся ко временам язычества (7—8 вв.). В изделиях булгарских мастеров языч. и домонг. периодов, особенно в металлич., костяной мелкой пластике, были распространены зооморфные мотивы. Доминирующим мотивом в иск-ве Волжской Булгарии, Казанского ханства, развивавшемся в русле исламской культуры, стал цветочно-растит. орнамент. Он присутствует на изделиях, выполн. в разных техниках (кожаная мозаика, вышивка, керамика, резьба по камню и дереву, ювелирное иск-во). В 19 в. получило широкое распространение домашнее узорное ткачество. (Подробнее см. ниже.) По данным мн. исслед. (А. И. Лызлов, Г. Флетчер, К. Фукс, И. С. Хохлов и др.), Т. славились трезвым образом жизни, трудолюбием. Исстари традиционными занятиями Т. были торговля и торг.-посреднич. деят-сть; мелочная торговля в крае ими была практически монополизирована. С 18 в. Т. занимали ведущее место в торговле со Ср. и Центр. Азией. Одним из торг. и культ. центров являлся Троицк (см.: Меновой торг; Троицкий меновой двор), в истории к-рого большую роль сыграло тат. купечество [когда город начал утверждаться как торг., появилась необходимость в предпринимателях, владеющих тюрк. яз.; водившие караваны (см. Караванные пути) тат. купцы, гл. обр. выходцы из Казанской губ., оседали в Троицке]. В нач. 19 в. в Троицк из Казанской губ. начали переселяться мелкие ремесленники (хлебопашцы, сапожники, пимокаты, шапочники, портные, вышивальщицы, изготовители свечей, мясники и др.); они оседали в осн. на берегах р. Увельки. В этот период в Троицке появились купцы Ахмеровы (Ахмаровы; см. Г. М. Ахмаров), Бикчентаевы, Габбасовы, Галеевы (см. З. Г. Галеев), Рахматуллины, Учаровы, Хасановы, Яушевы и др. К кон. 19 в. Троицк стал одним из центров просвещения тюркоязычных народов; здесь действовало неск. медресе (см. Духовное образование мусульманское), в т. ч. «Мухаммадия» и «Расулия», где учились поэт и просветитель Акмулла, нар. поэт М. Гафури, основоположник казахской лит-ры С. Торойгыров, каракалпакский поэт Ажинияз Косыбай-улы. В Троицке училась писательница и просветитель С. С. Адгамова (жена писателя К. Г. Наджми), к-рая перевела на тат. яз. произв. рус. классиков (А. С. Пушкина, Л. Н. Толстого, А. П. Чехова). На культ. жизнь города оказали влияние «Магометанский дамский комитет» и «Мусульманское музыкальное общество»; нац. б-ка «Наджат», открытая в 1898 на средства благотворит. об-ва «Жамгияте хайрия» (см. Мусульманские благотворительные общества). В 1911—16 в Троицке издавался один из первых в крае сатирич. журналов (см. «Акмулла»). В Чел. тат. община появилась во 2-й пол. 18 в.; первые в Чел. татары были выходцами в осн. из Казанской, а также из Вятской, Нижегородской и Уфимской губерний. Значит. увеличение кол-ва Т. происходило с ростом числ. всего населения Чел., связ. со стр-вом Транссибирской железнодорожной магистрали и стремит. развитием города. В 1897 в Чел. проживали 890 татар и башкир, в осн. на ул. Азиатской (ныне Елькина). В 1910 в городе насчитывалось 5,5 тыс. Т. Среди них были купцы, ремесленники, мещане; большинство занималось торговлей, работало в сфере обслуживания. В чел. купечестве Т. всегда занимали 2-е место после рус. купцов. Они торговали преим. мануфактурой, фруктами, мехами. В торг. справочнике 1909 значатся в осн. тат. фам.: Ахметов, Ахунов, Гайнулин, Галиулин, Исмагилов, Мавлютов, Назиров, Салимов, Тумашев, Яушевы (мануфактура); Бикташев, Рахимов, Шайруллин (фрукты); Габбасов, Сайфутдинов (меха). Мн. Т.-предприниматели, державшие торг. дома в Чел., постоянно проживали в Троицке (напр., Яушевы) или в Ташкенте. В нач. 20 в. получила развитие гастрономии. и бакалейная торговля. Наиб. богатыми по оформлению и ассортименту товаров считались магазины бр. Яушевых, купцов Ш. А. Ахметова, М. Ф. Валеева. Здания нек-рых магазинов сохранились до настоящего времени, получили статус памятников истории и архитектуры [см.: Магазин купца М. Ф. Валеева; Пассаж Яушевых (Троицк); Пассаж Яушевых (Челябинск)]. Традиционная культура Т. в условиях города уже в нач. 20 в. подверглась частичной европеизации. Отчетливо это проявилось в интерьере гор. домов (исчезли нары — «улу сэке», полка — «киштэ»; появилась покупная мебель) и в одежде. В то же время тат. население бережно сохраняло традиции своей духовной культуры. В Чел. действовала Ак-мечеть, при ней — мусульм. школа и тат. б-ка (ныне Библиотека башкирской и татарской литературы).
Традиционное жилище. В условиях оседлости Т. жили преим. в постоянных поселениях, но нек-рые группы Т. одноврем. имели также летние и осенние поселения, что было обусловлено потребностями хозяйственной деятельности. Жилища представляли собой постройки земляночного и полуземляночного типов, срубные и кам. строения; у астраханских Т., сохранявших нек-рые степные скотоводч. традиции, в качестве летнего жилища бытовала юрта. В 16—19 вв. Т. жили преим. в бревенчатых домах с печным отоплением. В кон. 19 — нач. 20 вв. в насел. пунктах Южного Урала тат. предпринимателями было построено немало особняков, ставших памятниками истории, культуры, архитектуры (см., напр.: Дома золотопромышленников Рамеевых; Яушевых дача).
Традиционная одежда. В одежде Т., как во всей материальной культуре, сочетались традиции кочевых и оседлых народов. Для ее изготовления широко применялись кожа, мех, шерсть, козий пух, льняные, х/б и др. ткани, иногда шелковые, привозимые из Ср. Азии. По описанию проф. К. Ф. Фукса (Казанский ун-т), костюм казанских тат. купцов нач. 19 в. включал: рубаху (кульмяк) из ситца, китайки или миткаля, белую или кр., длиной до колен; широкое исподнее платье (штан); бум. или холщовые чулки (юк); ичиги (читык) из тонкого сафьяна (иногда вместо чулок); башмаки (калуш); большой камзол (казаки эдрес) или кафтан (чекмен); шелковый кушак (пода), носовой платок (чаулок); вышитую золотом тюбетейку (тюбэтей) или шапку (бурык), подбитую мехом. Комплекс жен. одежды имеет множество вариантов — по функцион. назначению (весенняя, летняя, осенняя, зимняя, повседневная, праздничная) и по возрастному признаку (одежда девочек, девушек, молодых и старых женщин отличалась даже по цвету). Традиционный жен. комплекс: платье (кульмяк), жилет (камзол), панталоны (ыштан), шелковые нагрудное украшение (кукрэсэ) и фата (куши-чаулок), колпачок (калфак) — вышитая бархатная шапочка с бахромою (для замужних женщин — шелковый или парчовый платок — занар), сафьяновые ботинки — ичиги (читык). Обязат. являлись игравшие роль оберега серебряные (или белого металла) украшения с драгоценными и полудрагоценными камнями (рубин, бирюза, сердолик и др.): серьги (алка-кашли, челдерли), ожерелье (каптарма), браслеты (мерчем-блязек), а также перстни (балдак) без камней и бусы (муенса) в неск. рядов из стекла или янтаря. Молодые замужние женщины носили передник (алъяпкыс), в праздничном комплекте — красочно орнаментир. На Южном Урале (в частности, на территории совр. Кунашакского района), где Т. исторически проживают в тесном соседстве с башкирами, тат. жен. наряд испытал значит. влияние башк. костюма. Так, тат. кульмяк (традиционно туникообразного покроя, отдел, полосками из разноцветной ткани или лентами, по подолу — воланом и оборками из бахромы) у местных татарок имел отличия в крое (широкий, отрезной по талии), украшался пышными оборками (в 2—3 ряда, из той же ткани, что и само платье), края к-рых обшивались атласными яркими лентами, как и на башк. платьях; жилеты, жакеты (камзолы) из однотонного бархата или шелковых тканей шились притал., как башк.; колпачки отличались от казанских размером и формой (больше напоминали тюбетейку). Праздничная бархатная тюбетейка богато украшалась вышивкой (тамбурной или гладью). Накосники в виде подвесок из монет тат. женщины, как и башк., носили на концах кос (у казанских татарок накосники закрывали всю косу). Во 2-й пол. 19 в., с развитием экон. и культ. связей между регионами, на базе гор. традиций казанских Т. сформировался общенац. костюм, к-рый достаточно быстро вошел в обиход у всех этнотерриториальных групп (кроме кряшен), как отмечает С. В. Суслова (монография «Татары»), Долгое время в одежде состоят, горожан и интеллигенции традиционными нац. элементами оставались тюбетейка — у мужчин, калфак — у женщин. Большинство мужчин носило притал. камзолы и бешметы, на голове тюбетейки (тюбэтей, кэлэпуш), зимой — шапку (бурек), летом — войлочные шляпы с опущ. полями. Традиционной обувью оставались кожаные ичиги с мягкой подошвой. Тат. женщины в отличие от рус. подвязывали платки (яулык) под подбородком за 2 конца, не складывая по диагонали, а распуская полотнище по спине. В нач. 20 в. под влиянием общеевроп. традиций в нац. тат. жен. одежде произошли заметные изменения, неизменными остались лишь небольшие калфачки и мозаичная кожаная обувь. В настоящее время в повседневном быту встречаются лишь отд. элементы традиционного костюма: муж. тюбетейки, жен. рубаха (кульмяк) с элементами традиционного покроя и расцветки, способы повязывания жен. головного платка «по-татарски» (в роспуск и на кромку). Традиции в одежде сохраняются преим. у женщин старшего поколения. В Челябинской обл., как и в др. регионах, традиции нар. костюма возрождаются фольк. коллективами, с помощью музейных экспозиций. Традиционная кухня. В процессе многовековой истории сложилась оригинальная нац. кухня, сохранившая самобытные черты до настоящего времени. Значит. воздействие на тат. нац. кухню оказали кухни соседних народов — русских, удмуртов, а также народов Ср. Азии, особенно узбеков, таджиков. Развитие торговли с соседними регионами обогатило ассортимент нар. кухни: в обиход вошли рис (преим. в качестве основы для плова), чай, сухофрукты, орехи, приправы, пряности, халва, шербет. Молочная кухня Т. отличается разнообразием; преобладают кисломолочные напитки (ажигяй, катык, айран и др.), различные виды творога (созмэ, эремчек, корт). Обязательны жидкие горячие блюда — супы и бульоны (шулпа), обычно заправл. лапшой или кусочками теста (яйма, токмач, салма, чумар), реже крупой (урэ). Популярны у Т. пельмени, к-рые традиционно подаются с бульоном; ими угощали молодого зятя и его дружков (кияу пилмэне). В праздничные дни готовят фаршир. курицу (тутырган тавык). Наиб. древним мясо-крупяным блюдом является бэлиш, запеч. в горшке [готовится из кусочков жирного мяса (баранины, говядины, гусятины или гусиных и утиных потрохов) с крупой (пшено, полба, рис) или картофелем]. В торжеств. случаях делали бэлиш из пресного или дрожжевого теста в форме низкого усеч. конуса с отверстием вверху (позже так стали называть обычные пироги с различной начинкой, по способу приготовления напоминающие рус.). Разновидности колбас: тутырма (черева, начин. рубленой или мелко нарез. печенью и пшеном или рисом); казылык (вяленая колбаса из конины). Во время званых обедов, особенно у горожан, подаются большой бэлиш, плов. Наряду с классич. (бухарским, персидским) распространен т. н. казанский плов из отварного мяса. Общими для мн. тюркоязычных народов являются подающиеся на второе блюда из отварного мяса и теста — кулламу, бишбармак. Для тат. кухни характерны изделия из кислого (дрожжевого) теста: хлеб (икмэк), считающийся свящ. пищей (в прошлом у Т. существовал обычай клятвы хлебом — «ипидер»); кабартма из крутого дрожжевого теста (готовится в кипящем масле на сковороде или в котле); из жидкого теста — оладьи из пшеничной муки (коймак), отличающиеся от рус. блинов большей толщиной. Наиб. древний и простой вид выпечки из пресного теста с начинкой (картофельным пюре или пшенной кашей) — кыстыбай или кузикмяк («глаз-хлеб»); с кон. 19 в. кузикмяк стали делать в виде свернутой пополам лепешки с картофельным пюре. Традиционным тат. блюдом является и эчпочмак (треугольник) с начинкой из жирного мяса и лука (позже стали добавлять и кусочки картофеля). Группу печеных изделий составляют перемячи: в старину их делали с начинкой из мелко нарез. вареного мяса, пекли в духовой печи (как ватрушки) и подавали к завтраку с крепким бульоном. Распростран. изделиями, особенно сел. кухни, являются бэккэн (или тэкэ) — крупные пирожки овальной формы, часто с овощной начинкой (тыква, морковь, капуста), и сумса (пирожок, чаще с начинкой из мяса и риса). Для кухни гор. казанских Т. характерна губадия (круглый высокий пирог с многослойной начинкой) — одно из обязат. угощений при торжеств. застольях. Тат. кухня богата изделиями из сдобного и сладкого теста (чельпек, катлама, кош теле). Праздничными блюдами всегда считались пироги с начинкой (бэлиш), сдоба (бавырсак, баурсак). Обрядовое нац. блюдо — чэк-чэк (др. назв. кактуш) — приносит в дом мужа молодая, а также ее родители; чэк-чэк, завернутый в тонкий лист фруктовой пастилы, является почет. угощением на свадьбах. Из напитков популярны молочные (катык и айран), а также чай, к-рый пьют крепким, разбавив сливками или молоком; чай является одним из атрибутов гостеприимства; в повседневной жизни чай с выпечкой часто заменяет завтрак.
Заселение Южного Урала татарами. До начала рус. колонизации Южного Урала терр. края оставалась малозасел.; здесь жили башк. племена, кочевали киргиз-кайсаки (казахи). Согласно преданиям, в устье р. Бузулук (терр. совр. Оренб. обл.) существовало одно поселение — сакмарский тат. городок Аулчон, жит. к-рого были приписаны к Яицкому каз. войску. Появление Т. на Южном Урале было связано с освоением края, стр-вом Оренбургской военно-пограничной линии (1740-е гг.). Из Ср. Поволжья прибывала большая часть поселенцев, разнородная по этнич. составу; среди них было немало Т., к-рые после падения Казанского ханства (16 в.), стремясь избежать насильств. христианизации, оседали в Юж. Приуралье, на территории совр. Башкортостана, а затем расселились по всему Уралу. Наряду с Т. на Южный Урал прибывали и тептяри. Большое кол-во Т. осело в Оренб. крае. В начальный период тат. население Оренбуржья пополнялось за счет переселенцев, позднее — за счет естеств. прироста. По данным гос. ревизий, в 1719 в Оренб. крае татар и мишарей не числилось; в 1747 их насчитывалось 9,2 тыс., в 1762 — 12,5 тыс., в 1795 — 14,6 тыс., в 1834 — 25,7 тыс., в 1897 — 71,1 тыс. чел. В Исетской провинции, по данным 1745, проживало 3,2 тыс. Т. Политика рос. прав-ва, заинтерес. в освоении свободных земель, способствовала переселению на Южный Урал из др. районов жит. разных национальностей, в т. ч. тат., что должно было содействовать налаживанию торг. отношений с мусульм. народами Казахстана и Ср. Азии, а также с Индией (Т. традиционно считались умелыми торговцами). В то же время для мусульман вопрос переселения был сопряжен с боязнью насильств. обращения в иную (правосл.) веру. На Южном Урале Т., прибывшие со Ср. Поволжья, селились возле ямщицких станций; занимались продажей лошадей, верблюдов, овец, становились ямщиками, ремесленниками, шорниками, сапожниками, кожевниками, гуртовщиками, пастухами, скупщиками и др. Одним из первых тат. селений была сл. Сеитова (осн. в 1744 близ Оренбурга; позднее наз. Каргалинская); в 1748 в слободе числилось 173 двора с нас. ок. 1 тыс. душ мужского пола, (по данным Ю. С. Зобова); к кон. 18 в.— св. 3 тыс. душ мужского пола. Жит. слободы, свободные от крепостной зависимости, были зачислены в купечество. Фактически лишь немн. «торговые татары» имели необходимый капитал и могли совершать торг. операции; большинство сеитовцев занималось хлебопашеством на собств. наделах, пожалов. казной (в 19 в. часть жит. переселилась в др. насел. пункты; слобода стала наз. посадом). В кон. 18 в. тат. население составляло четверть от общей числ. жит. Оренб. края. Мн. Т. поселилось на территории Верхнеуральского уезда. В 1788 было учреждено Оренбургское магометанское духовное собрание. К кон. 19 в. Т. жили во мн. насел. пунктах Оренбургской губернии. Часть тат. муж. населения несла службу в подразделениях Оренбургского казачьего войска. На территории современной Челябинской обл. находились целые тат. слободы со своим самоуправлением, мечетями, медресе. Назв. мн. геогр. объектов на территории Южного Урала имеют тюрк., в т. ч. тат., происхождение. В частности, согласно нек-рым топоним. легендам, назв. «Челябинск» имеет тат. происхождение. (Подробнее см. Топонимика.)
Татарское население Челябинской области. На территории Челябинской обл. проживают в осн. представители 3 субэтнич. групп: казанские Т., заурал. мишари и тептяри (нагайбаки с 1994 имеют статус самостоят. малочисл. народа). В большинстве районов области совм. живут русские, Т., башкиры, чуваши, представители др. народностей. Местами компактного проживания Т. считаются Аргаяш., Кунашак. (сс. Кунашак, Муслюмово, Тат. Караболка, Усть-Багаряк; дер. Мусакаева, Усманова), Нязепетров. р-ны. В советский период тат. община Чел. увеличилась за счет миграции сел. населения из Кунашака, Сафакулева и др. населенных пунктов. На Южном Урале отчетливо прослеживается этнич. близость Т. и башкир: длит. совместное проживание 2 родств. народов привело к стиранию мн. нац. различий. Ныне значительная часть башк. населения Урала говорит по-татарски и считает тат. яз. родным. В области ок. 10 образоват. учреждений, в к-рых преподается тат. яз. (в частности, в Чел.— в СОШ № 20, детском саду № 144). В Челябинской обл. периодически проводятся олимпиады для школьников по тат. яз. и лит-ре; в них принимают участие учащиеся из Красноарм., Кунашак., Нязепетров., Уйского р-нов; организаторами и чл. жюри выступают специалисты мин-ва образования и науки Чел. обл., ученые отделения тюрк. филологии ЧелГУ; результаты олимпиады учитываются при поступлении в ун-т на соответствующие специальности. Издания на национальных языках выходили на Южном Урале еще до рев-ции 1917; в 1920—30-е гг. издавались газеты на тат. яз. (арабской вязью, затем на латинице). С 1988 в области издается газ. «Дуслык» на тат. яз. С 2004 обл. газ. «Челябинский рабочий» выходит со спец. вкладкой на тат. яз. («Ак барс»). В Троицке в 1919—41 действовал татарский театр драмы, в 1941 — 77 — самодеят. тат. театр (в 1941—77 рук. Ф. Ш. Губайдуллина). В Магнитогорске среди рук. первых тат. драм. коллективов были: С. Хабибуллин (клубе пос. Центр.), Г. Х. Ибрагимов (Центр. клуб строителей), Г. Афзал (ДК металлургов); в 1940-е гг. был создан тат. театр — народный коллектив (1972), к-рый действовал до 1993, возрожден в 1997 (рук. до 1993 и в 1997—2002 заслуженный работник культуры РСФСР Р. Г. Рахматуллин). В Чел. в 1970—90-е гг. существовал тат. театр (рук. Г. Ш. Салимов) — народный коллектив (1971) при ДК ЧТЗ; в янв. 2008 создан тат. театр при ЧГАКИ. С 1988 при ДК ЧТЗ действует музей национальных музыкальных инструментов и этнографии (создатель и рук. К. А. Ямилов), где собрано неск. сотен инструментов разных народов мира, в т. ч. нац. тат. и башк. В музее проходят конкурсы исполнителей на нар. инструментах, семинары фольклористов; действуют тематич. экспозиции («Татарская и башкирская культура. Быт. Обычаи. Традиции» и др.). В постсов. период на территории области вновь начали строиться мечети [см., напр.: Мечеть Исмагила (Челябинск); Мечеть Махалля № 1 (с. Агаповка) ]. Т. традиционно отмечают осн. мусульм. праздники, в т. ч. Ураза-байрам, Курбан-байрам. Чел. обл. поддерживает экон., торг., культ. связи с Республикой Татарстан. Конгресс татар Чел. обл. (рук. А. Х. Еналеев) при поддержке Правительства Челябинской обл. ведет работу по возрождению и развитию нац. традиций тат. народа. В этом направлении мн. сделано тат. деятелями культуры, общест. активистами (Р. Х. Гибадуллин, Г. Махмутов, Н. М. Минязев, Салимов, Р. Г. Сиразеева, А. М. Усанова и др.), учеными (Л. М. Алмаева, Р. Х. Гафиятуллин). В области успешно действуют Центр татарской и башкирской культуры, тат. культ.-просвет. центры «Ватан» и «Мирас». Национально-культурные центры области занимаются возрождением традиций тат. устного народного творчества (песни, сказки, пословицы, баиты, лиро-эпич. произв.). На территории области широко празднуется Сабантуй; одним из первых его организаторов, ведущим и гл. судьей соревнований в теч. более 40 лет был культ. и общест. деятель Ш. А. Гайнуллин; в 2004 учрежден спец. приз его имени (вручается победителю детских соревнований в нац. борьбе куреш). На празднике выступают фольк. муз. и танц. коллективы из городов и районов области, республик Башкортостан и Татарстан. (См. также Спортивные традиции тюркских народов.) Среди представителей тат. народа немало известных литераторов [Р. Ш. Валеев, Р. Нашарова (Троицк), А. Рафиков (Челябинск), Б. Ш. Рафиков, И. Н. Сабиров А. Б. Садыков, Г. Теляш (Челябинск) и др.], деятелей иск-ва (Н. Адельшина, Р. М. Бакиров, Р. Н. Газизов, М. А. Канафин, Х. Мухаррямов, Ж. Г. Нафикова, Д. Сафин, Н. З. Хабибуллина, И. Х. Хасанов, М. А. Шарафутдинов, Ф. Якупов и др.).
Татарское декоративно-прикладное искусство, создание художественных изделий, имеющих практич. назначение; художеств. обработка предметов утвари, орудий труда, одежды и др. Основы традиций тат. декоративно-прикладного иск-ва закладывались на этапе древней степной и ср.-век. земледельч. культур различных этнотерриториальных групп татар (казанских татар, мишарей, кряшен и др.). В среде Т. известны все осн. виды декоративно-прикладного иск-ва: монумент. архитектура, изготовление нац. костюмов, предметов для убранства жилища и т. д. Веками вырабатывалась система технолог. приемов и художеств. средств (орнамент. форм и мотивов, композиционных и ритмич. построений) керамики, резьбы по камню и дереву, кож. мозаики, узорного ткачества, ковроделия, вышивки, золотого шитья, ювелирного иск-ва, каллиграфии. Тат. декоративно-прикладное иск-во тесно связано с образом жизни, духовным миром и эстетич. идеалами народа.
Керамика — один из древнейших видов художеств. творчества Т. Сохранившиеся до настоящего времени разнообразные сосуды (кувшины, хумы, кумганы, корчаги и др.), в к-рых утилитарное назначение органично сочетается с декоративностью, дают представление о приемах древнего гончарного иск-ва. Расцвет тат. гончарного ремесла пришелся на 10—13 вв. Высокий художеств. уровень изделий из керамики во мн. связан с достигнутым мастерством в технологии обжига глины (использование температурного режима различных фаз обжига позволяло разнообразить цветовую гамму).
Художественная обработка металла, не менее древний вид декоративного творчества, применялась при изготовлении оружия, украшений, конского снаряжения. Мат-лом служили медь, бронза, серебро, реже золото, свинец, железо. Осн. художеств. средствами украшения изделий из металла первонач. были орнамент и мелкая пластика (преим. скульптурки ж-ных и птиц); позднее стала преобладать узорная декоративность. С сер. 16 в. художеств. обработка металла у Т. регламентировалась запретами царского приказа на пр-во нек-рых видов хоз. и домашней утвари (разрешалось изготовлять отд. предметы бытового назначения: металлич. кумганы, сосуды для жидкостей, блюда, подносы и др.), а также оружие и конское снаряжение. Наиб. распростран. было пр-во металлич. чеканных кумганов с характерным украшением сливных носиков — головками ж-ных и птиц.
Резьба по камню. Орнамент. резьба применялась преим. в акцентирующих формах архитектуры (бордюрах арок, обрамлении дверных и оконных проемов, порталов, ниш). Для тат. орнамента характерно сочетание геометрич.-растит. мотивов (сложные плетения, сердечки, тюльпаны) с арабской письм. вязью (извлечения из Корана, представляющие собой формулы благих пожеланий). Малая архит. пластика представлена кам. надгробиями. До наст. времени сохранились отд. образцы кам. стел (кабрташи) в старинных некрополях, напр., на старом мусульм. кладбище в Троицке (см. Кладбища). Начерт. на стелах надписи филос. содержания символизировали переход души в высшее состояние. Надписи «вплетались» в цветочный узор («цветущий куфи»), к-рый вскоре преобразился в особый изыск, почерк арабского письма (т. н. сульс). Растит. орнамент и надписи выполнялись искусными резчиками-каллиграфами.
Искусство каллиграфии, тесно связ. с духовной культурой Т., получило развитие с проникновением арабского письма в тат. среду. Основы каллиграфии преподавались в начальной школе и духовных уч-щах, однако подлинного мастерства достигали немн. каллиграфы (хаттаты). Тат. хаттаты работали в знаменитых библиотеках Средней Азии и Стамбула. В 18—19 вв. в Казани существовало об-во переписчиков и каллиграфов. Иск-во каллиграфии нашло воплощение в самобытном жанре народного творчества — шамаиле («шамаиль» в пер. с арабского — «оберег», с персидского — «портрет», «изображение»). Шамаили — картины-изречения, имеющие охранит.-ритуальное значение. Наряду с сурами из Корана они содержат филос. изречения, цитаты из вост. поэт. шедевров, а также из произв. ср.-век. тат. поэтов. Переплетное дело также возводилось в ранг иск-ва: им занимались профес. переплетчики (сохооры). Убранство тат. книги отличалось простотой и лаконизмом (на фоне пышных ср.-азиат. и иранских фолиантов). Традиционно оформление страниц включало заглавия, сплет. в арабески в форме цветочного букета (унвана), декоративные акценты в виде розеток, растит. мотивов («огурцы», «перчики» и т. д.); весь лист покрывался орнамент. вязью букв; от прямоугольного текстового поля во все стороны по диагонали расходились рукописные комментарии, обеспечивавшие макс. емкость книжной страницы. Наиболее ранние из сохранившихся образцов тат. рукописной книги датируются 16 в. Поздние рукописные списки содержат свидетельства о наличии прототипов, восходящих к 10—12 вв.
Ювелирное искусство складывалось и совершенствовалось веками. Тат. мастерами использовались разнообразные приемы и технологии ювелирного дела: чернение по серебру (каралту), гравировка (уеплау), гладкая и плоская чеканка (тойма), штамповка (басма), инкрустация драгоценными металлами (корлау), гравировка на самоцветах и иск-во огранки камней (уеп таш кису), литье (кыю). Тончайший рис. и изящество ажурной филиграни в сочетании с объемностью и колористич. богатством камней-самоцветов отличают ювелирные изделия. Выбору металлов (золото, серебро) и камней (алмаз, аметист, бирюза, горный хрусталь, гранат, рубин) придавалось символико-магич. значение. Традиционный тат. костюм включает определ. виды украшений: воротниковые застежки, нагрудные перевязи, головные повязки (баш хаситэсе), различные бляхи, подвески, пуговицы, а также футляры для ношения миниатюрных Коранов. На протяжении веков оставались неизменными украшения: серьги (алка), ожерелья (муенса), накосники (2 разновидности: чулпы и чэч тэнкэсе, или тэзмэ), браслеты (белэзэк), перстни (йозек), кольца (балдак). Серебряные, реже золотые, монеты использовались как подвески в накосниках (чулпы) и как бляхи в нагрудных украшениях на тканевой основе (хаситэ, изю). Юж.-урал. Т., наследующие культ.-быт. традиции казанских татар, переняли нек-рые элементы нац. костюма, украшений, предметов обихода от башкир, с к-рыми веками живут в тесном соседстве. Так, на Южном Урале наряду с казанско-тат. нагрудными украшениями «изю» и «тамакча» встречаются «сакал» и «селтэр». Распространена и мишарско-тат. нагрудная перевязь «хэситэ». Женщины обязаны были носить весь комплекс украшений, нек-рые из них имели значение талисмана, оберега. Татарки, жившие на территории совр. Кунашакского района, обычно носили головные, шейные, ручные украшения. Браслеты изготавливались из белого металла, украшались чеканным или гравир. узором, арабскими надписями.
Вышивка. Ведущей техникой тат. вышивки был тамбурный шов. В качестве основы использовались ткани белого, золотистого, синего, голубого, зеленого, желтого, бежевого, реже кр. цветов. Вышивка выполнялась тамбурной иглой или крючком. Тат. мастерицы украшали вышивкой декоративные полотенца, покрывала, занавеси, скатерти, салфетки, намазлыки, золотошвейные головные уборы, узорную обувь, платки, нагрудники и др. предметы. Часто вышивка дополнялась блестками, бахромой, кистями. У юж.-урал. Т. было принято накидывать намазлыки и полотенца на перегородки, развешивать в простенках между окнами. На намазлыках часто делались петельки (в верх. части с изнанки) для подвешивания их на стену после молитвы. В Троицке первые общины казанских Т. занимались ремеслом изготовления одежды, ювелирных украшений, вышивкой; мастерицы вышивали фартуки, скатерти, портянки-онучи, к-рые невеста дарила жениху. Традиции тат. вышивки оказали влияние на иск-во мастериц родств. тюркоязычного и рус. населения края.
Золотое шитье получило широкое распространение с сер. 10 в. С помощью золотой нити тат. мастера вышивали кисеты, шапки, калфаки, туфли, целые картины с изображением фантастич. городов. Золотое шитье выполнялось в осн. на бархатной, реже на шелковой, шерстяной и х/б основе. Использовалась технология золотого шитья гладью («вприкреп»), осн. на покрытии драгоценной нитью исключительно лицевой стороны изделия: серебряная и золоченая нить не продергивалась через ткань, а накладывалась на ее поверхность и укреплялась шелковой нитью мелкими стежками. Существовали десятки разновидностей швов. Узорное ткачество было распространено среди Т.
Узорные полотенца, скатерти, покрывала, ковры тщательно береглись и передавались по наследству. Они входили в приданое невесты, свидетельствуя о ее рукодельном мастерстве; имели ритуальное значение в обрядах, связ. с рожд. и смертью; были непременным атрибутом нац. праздников. Так, яркими кр.-белыми узорными полотенцами награждались победители состязаний на празднике Сабантуй. Разнообразна техника узорного ткачества: браная («чуплэм»), выборная («тосле чуплем»), многоремизная («кыялап сугу»); наиб. традиционная — закладное тканье («асалап сугу»). Цветовая гамма тканей включала почти все цвета, кроме черного; наиб. популярны были бирюзовый, голубой, кр. разных оттенков, золотисто-желтый; позднее преобладали белый и кр. Для орнамента тканых изделий характерно многообразие композиций, осн. на бесконечном множестве вариантов сочетания одного и того же мотива, к-рый виртуозно варьировался мастерицами. (См. цветную вклейку.)
