Землевладение и землепользование на Южном Урале (18 — нач.20 вв.). В систему З. и з., к-рая развивалась в тесной взаимосвязи с процессом колонизации Южного Урала, был вовлечен ряд этнич. (башкиры, тептяри, мишари) и сословных (дворянство, казачество, купечество, горнозаводское население, мещанство) групп населения, наиб. многочисл. из к-рых составляло крестьянство, в частности государственные крестьяне. Определение точных границ между земельными дачами осуществлялось в ходе генерального межевания, в Оренбургской губернии — с 1798 по 1842. Вопрос З. и з. в период 18 — 1-й пол. 19 вв., когда отсутствовала развитая система статистич. исслед., недостаточно освещен в историографии. По данным Ю. М. Тарасова, в 1830-е гг. в Оренб. губ. угодья, удобные для пашенного земледелия, составляли 4,1 млн дес, неудобные для с.-х. обработки — 3,9 млн, под «гулами» (пастбищами, выгонами) находилось 3,3 млн, под лесом — 10,2 млн дес земли. Осн. кол-во освоенных пахотных земель было сосредоточено в руках гос. крестьян. Во 2-й пол. 18 — 1-й пол. 19 вв. государственные крестьяне Южного Урала владели гл. обр. казенными надельными землями, выплачивая их собственнику — гос-ву — поземельный оброк (см. Государева десятинная пашня), позднее — хлебный или ден. оброк. Значит. кол-во государственных крестьян проживало на землях башкир, казаков, реже — помещиков; при этом часть земли находилась в общинном пользовании, часть — в подворном. В ходе ген. межевания гос. крестьянам Южного Урала выделялось по 15 дес на ревизскую душу, излишки отбирались в казну. В итоге крест. землевладение было существенно сокращено, его реальные масштабы были ниже установл. официально. В целях предотвращения полн. обезземеливания был введен миним. размер надела на наличную душу— 5 дес. При отсутствии миним. нормы по ходатайствам крестьян производилась прирезка. Напр., в Чумлякской и Карачельской вол. Челябинского уезда, где ген. межевание проводилось в 1801—05, прирезка была произведена в 1836—40. После реформирования крепостной (1861), удельной (1863) и гос. (1863—66) деревни З. и з. крестьян стали осуществляться на единой законодат. базе. Одним из осн. средств расширения крест. землепользования стала земельная аренда; в зависимости от типа х-ва, к-рое велось на аренд. участках, определялся ее характер — потребит. или предпринимат. В первом случае землю снимали из нужды, в качестве прибавки к наделу, во втором — для организации товарного производства. Предпринимательская аренда подрывала основы феодальных земельных отношений. В Приуралье землю сдавали башкиры, казаки, помещики, удельное и казенное ведомства. Краткосрочная аренда башкирских земель (кортома) была особенно широко распространена в Чел. и Троицком уездах и носила предпринимат. характер. Всего в сер. 1850-х гг. на владельч. землях (после размежевания с башкирами) проживали 51,5 тыс. ревизских душ (11,8% всех гос. крестьян); в Троицком уезде их уд. вес составлял 48,1%. К сер. 19 в. в Чел. и ряде др. уездов существовала прослойка крестьян, к-рые, «оброча казенные земли, делали значительную запашку десятин по 30,50, 100 и более — таковые бывают в необходимости обрабатывать землю работниками наемными». Наряду с индивид. арендой практиковалась и коллективная в форме товариществ или сел. об-в. Товарищ. аренда, как и индивид., часто носила предпринимат. характер. особенно в многоземельных уездах — Оренб., Бузулукском. Чел. Сел. об-ва чаще арендовали из нужды отрез. у них и переданные в казенный фонд «излишние» земли. Широкое распространение системы паев позволяет предположить, что и в этом случае среди зажиточных слоев гос. деревни зачастую имела место предпринимат. аренда. Так, в «Статистическом описании Троицкого уезда» (1830-е гг.) отмечалось, что «хороший домохозяин засевает по 30 десятин, посредственный вполовину, а бедный 5 десятин и менее». Арендные цены в Оренб. крае были одними из наиб. низких в стране. В многоземельных Оренб., Бузулукском, Чел. уездах в сер. 1850-х гг. десятина пашни сдавалась не дороже 50 коп. (в более ранний период — еще дешевле). В нач. 1850-х гг. в Чел. уезде Еткульская дача (14 800 дес) была отдана в аренду за 46 руб., Киреевская (2400 дес) — за 37 руб. В развитии товарного х-ва в гос. деревне определ. роль сыграла покупка крестьянами земли в частную собственность. В нач. 1830-х гг. в Оренб. губ. было зарегистрировано 2,3 тыс. государственных крестьян, в собственности к-рых находилось 75,6 тыс. дес купл. земли (в ср. по 32,2 дес на двор); к 1858 кол-во крестьян-собственников увеличилось до 23,4 тыс. чел., а покупной земли — до 320 тыс. дес. Оренб. губ. по кол-ву приходящихся на 1 владельца десятин заняла 4-е место (после Таврич., Екатеринославской и Херсонской губ.), по числ. крестьян-собственников — 9-е, по кол-ву имевшейся у них земли — 1-е место. К кон. 1850-х гг. уд. вес покупных земель у государственных крестьян в Оренб. губ. достиг 6,5%. Практиковалось в крае и нелегальное приобретение зажиточными крестьянами части надельного фонда у бедноты, не имевшей средств для ее обработки, а также у тех, кто занимался промыслами, не связ. с земледелием. В середине 19 в. под лесами и выгонами у государственных крестьян числилось 3,0 млн, у башкир — 6,2 млн дес; помещичьими крестьянами было освоено 0,6 млн дес пахотных земель, использовалось 1,7 млн дес лесных и выгонных угодий. Большая часть земель Оренб. губ. находилась в распоряжении гос-ва, частновладельч. сектор был миним. вследствие незначит. кол-ва помещиков в крае (по кол-ву помещиков и крепостных Оренб. губ. занимала 36-е место среди 45 рос. губерний, где числились крепостные). По сведениям В. М. Черемшанского, в 1846 мелких и среднепоместных помещиков насчитывалось в крае 2101 чел., у половины из них было во владении в ср. менее 10 душ крепостных. В 1850 в губернии урожай озимых, яровых и картофеля был снят с 460,8 дес господской запашки; помещичьи крестьяне сняли урожай с 1450, государственные крестьяне — с 4168 дес земли. После Крестьянской реформы 1861, с определением правового статуса землевладельцев и землепользователей, развитием статистики, З. и з. на Южном Урале систематизировались. Размеры, характер сословного распределения и эволюции З. и з. во 2-й пол. 19 — нач. 20 вв. выявляются по данным переписей земельной собственности, осуществл. в 1877 и 1905 по однородным показателям. В пореформ. время Южноурал. губернии (с 1865 — Оренб. и Уфимская губернии) относились к наиб. многоземельным в России: в Оренб. числилось 15,4 млн, в Уфим.— 9,7 млн дес земли (по данным на 1877). Частновладельч. сектор в общем земельном фонде в Оренб. губ. в 1877 составлял 1,3 млн (8,4%), в Уфим.— 2,3 млн дес (23,9%); надельное (крест.) землепользование — соответственно 5,13 млн (33,4%) и 6,3 млн дес (64,6%). Казенному и удельному ведомствам в Оренб. губ. принадлежало ок. 0,6 млн (3,8%), в Уфим.— 1,1 млн дес (11,5%). Структура З. и з. отражает историко-культ. и агр. своеобразие каждой из Южноурал. губерний. Особенностью Оренб. губ. являлось наличие находившегося в пользовании каз. общин земельного фонда, составлявшего 4,8 млн дес (31,4%); кроме того, св. 3,5 млн дес земли (23,0%) находилось в распоряжении Оренбургского казачьего войска. Для Уфим. губ. в большей мере было характерно частновладельч., в т. ч. дворянское помещичье землевладение. В Южноурал. уездах соотношение частного и др. юрид. форм землевладения было неодинаковым. В Уфим. уезде частновладельч. земли составляли 55,6%, в Стерлитамакском — 27,2, в Оренб.— 15,6, в Чел.— 0,9, в Троицком — 0,1%; в 2 последних, как и в Верхнеуральском уезде, преобладали земли каз. общин и каз. войска. В 1877 в структуре частного владения землей личная собственность преобладала над собственностью об-в и товариществ, но имела тенденцию к сокращению (за счет сокращения дворянского землевладения), собственность об-в и товариществ — к увеличению. В Оренб. губ. в 1877 в личной собственности находилось 1,3 млн, в собственности об-в и товариществ — 0,003 млн дес; в 1905 — соответственно 1,1 млн и 0,9 млн дес; в Уфим. губ. в 1877 — соответственно 2,3 млн и 0,05 млн дес, в 1905 — 2,1 млн и 1,0 млн дес. Наибольшая доля частновладельч. земель принадлежала представителям рус., башк., тат. дворянства и офицерам ОКВ. В 1877 дворянское землевладение Оренб. губ. составляло св. 1 млн (77,8% от всех частновладельч. земель), в Уфим. губ.— 1,8 млн дес (79,7%). В 1905 дворянское землевладение в Оренб. губ. сократилось до 0,6 млн (49,3%), в Уфим.— до 1,4 млн дес (65,2%). Дворянское землевладение на Южном Урале развивалось сложно; по данным Х. Ф. Усманова, до 1880-х гг. оно росло за счет приобретения башк. угодий, одноврем. часть своих земель дворяне продавали. Так, в 1874—78 помещиками Уфим. губ. было отчуждено 115,8 тыс., приобретено св. 315 тыс. дес земли. С 1880-х гг., с прекращением свободной продажи башкирских земель и раздачи льготных участков, дворянское землевладение неуклонно сокращалось: в Оренб. губ. с 1877 по 1905 — в 1,8 раза, в Уфим. — в 1,3 (в Европ. России — в 1,4). После реформы 1861 укрепились позиции земельных собственников из купечества, к-рому, по данным 1905, в Оренб. губ. принадлежало 19,8% всех частновладельч. земель, в Уфим. губ.— 20,6%. Крест. землевладение на Южном Урале имело небольшой уд. вес в общей системе частной земельной собственности, но выраж. тенденцию роста. В Оренб. губ. в 1877 в частном земельном секторе крестьянству принадлежало 2,0%, в 1905 — 23,4; в Уфим. губ.— соответственно 3,1 и 10,8%. К 1913 большая часть частновладельч. земель перешла в руки крестьян: в Оренб. губ., по данным Н. Огановского, ок. 50% (900 тыс. дес, причем помещикам принадлежало лишь 3,7% удобных земель губернии); в Уфим. губ. в частной собственности крестьян было учтено 2297 тыс. дес (1917); дворянам, купцам, мещанам принадлежало 1091 тыс. дес; лесные угодья составляли у дворян 71% всех земель, у крестьян — 30%. Осн. часть купчих земель находилась в коллективной собственности сел. об-в и товариществ. Частная земельная собственность формировалась и в среде мещан, особенно быстро она росла в Оренб. губ.: с 1877 по 1905 увеличилась в 17 раз, с 0,3 до 5,6% (по России крест. землевладение увеличилось за этот период в 2,2, мещанское — в 1,8 раза). Основу землепользования составил надельный земельный фонд, имевший статус общинного пользования и сложившийся после реформы 1861 в результате наделения землей различных категорий крестьян (владельч., удельных, гос.), башкир, казаков, горнозаводского населения. Общий фонд надельного землепользования в Оренб. губ. в 1877 насчитывал 5,1 млн дес (в ср. по 52 дес на двор); в Уфим. губ.— ок. 6,3 млн дес (по 25 дес на двор). Распределение надельного землепользования между различными категориями населения было неравномерным. Бывшие владельч. крестьяне Южноурал. губерний имели в ср. 7,5 дес на двор, удельные крестьяне — 13 дес в Уфим. губ. и 18,1 дес в Оренб. губ. У государственных крестьян Уфим. губ. на двор в ср. приходилось 19,5, в Оренб. губ.— 32,7 дес. Башкиры-вотчинники и припущенники в Уфим. губ. имели в ср. по 37,3, в Оренб. губ.— более 90 дес. Ср.-статистич. обеспеченность землей оренб. казаков составила 86 дес на х-во. В разных уездах отличалась ср. величина землепользования в х-вах различных категорий населения. В Чел. и Оренб. уездах отмечались самые большие земельные наделы владельч. крестьян (в ср. соответственно 20,6 и 16,8 дес), а также государственных крестьян (соответственно 33,1 и 37,0 дес на двор). По землепользованию удельных крестьян самые высокие ср. показатели были в Стерлитамакском уезде Уфим. губ. (23,7 дес); башкир — в Златоустовском уезде Уфим. губ. (97,3), Верхнеурал. (103,0) и Орском (108,4) уездах Оренб. губ. К нач. 20 в. (на 1905) ср. величина землепользования на двор у большинства категорий населения (кроме владельч. крестьян) сократилась. В Оренб. губ. ср. величина земли на двор у государственных крестьян уменьшилась до 24,3, у башкир — до 44,0, у казаков — до 67,4 дес. В практич. с.-х. деят-сти крестьян надельное (общинное) землепользование существенно корректировалось в процессе купли-продажи и аренды надельной земли, расширения вненадельного землепользования. В Южноурал. губерниях этому способствовали наплыв переселенцев и возможность покупать и арендовать частные, башк. вотчинные, казенные и удельные земли; характерны были покупка и аренда земли крупными участками. Согласно статистич. данным 1905, в Уфим. губ. по крест. купчим на земли было зарегистрировано 1,2 млн, в Оренб.— ок. 0,7 млн дес. Спец, обследованием благосостояния сел. населения (1903) были установлены приблизит. величины аренд. крестьянами земель: в Уфим. губ.— 416 тыс., в Оренб.— 373 тыс. дес. Аренда осуществлялась из казенных, удельных и помещичьих угодий. В Уфим. губ. арендовалось 519 тыс. дес надельных земель, в Оренб.— ок. 1 млн (без учета рудоносных участков); часть аренд. площадей (в Оренб. губ.— св. 700 тыс. дес) находилась в землепользовании у помещиков и купцов, остальная — у крестьян. Покупка и аренда земли отражали процесс хоз.-экон. дифференциации крестьянства. Исслед. соотношения надельной, купл. и аренд. земель затруднено отсутствием соответствующих статистич. данных земств Оренб. губ. По расчетам Усманова, в нач. 20 в. на 1 крест. двор надельной земли приходилось в ср. 26 дес, купл.— 3,9, взятой в аренду — 3,7, сданной в аренду — 5,5 дес, т. е. в землепользовании находилось ок. 28 дес на двор. В Златоуст. уезде, входившем в состав Уфим. губ., где производились земские статистич. исслед., величина купл. и аренд. земель на 1 крест. двор колебалась от 13 до 30 дес. По сравнит. данным (на 1892) размеров крест. землепользования, Оренб. губ. занимала 1-е место, Уфим.— 4-е место в России. Числ. хозяев, вышедших из общины и ставших личными собственниками земли в результате агр. реформы П. А. Столыпина, была сравнительно невелика (10,5% в Оренб. и 14,8% в Уфим. губ.). Значит. было кол-во беспередельных общин, где земля постепенно переходила в подворное пользование (в Оренб. губ. — 46,7%, в Уфим.— 46% общего кол-ва). Одноврем. происходило землеустройство заводского населения. К 1917 в казенных округах Урала (в частности, Златоуст.) население практически полностью получило в собственность находившиеся в его пользовании земли. В частных округах землеустройству подверглось ок. 60% надельного фонда. Землеустроенными считались заводы Белосельских-Белозерских — Катав-Ивановский, Усть-Катавский, Юрюзанский. Значительная часть крест. населения формально являлась безземельной (в 1917 в Оренб. губ.— 21,8% дворов, в Уфим.— 14,6%), что было связано с быстрым развитием товарного зернового х-ва, массовым притоком переселенцев, а в годы 1-й мировой войны — беженцев. На Южном Урале решение земельного вопроса требовало урегулирования сложных межсословных взаимоотношений. В условиях агр. рев-ции произошли ликвидация частного землевладения и перераспределение земель, находившихся в личной и коллективной собственности крестьян; сократилось кол-во хуторов и отрубов; произошло множество внутриобщинных переделов. Распредел. среди крест. населения оказались гос., удельные и банковские (Дворянского, Крест. банков) земли. Одноврем. пересмотру подверглись прежние арендные отношения, обеспечивавшие развитие предпринимат. х-ва. В результате отмены собственности на землю оказались фактически национализир. башк. и каз. земли; гос. собственностью были объявлены леса, составлявшие значительная часть надельного землевладения. Распределение земли весной 1918, носившее врем. характер, а также меры, предпринимавшиеся небольшевист. прав-вами в 1918—19 и Сов. властью в 1919—20, не обеспечили комплексного решения земельного вопроса. В 1920 ок. 20% дворов Челябинской губернии оставались безземельными (т. е. не располагали ни надельной, ни собств. землей, а пользовались ею на определ. врем. условиях). В 1920-е гг. наделение землей происходило в соответствии с сов. Кодексом о земле (1922) путем приписки к крест. об-вам, переселения на свободные земли гос. фонда и т. д. Сохранялись значит. отличия в кол-ве земли, находившейся в пользовании отд. групп сел. населения (крестьян, казаков, башкир), что было обусловлено дорев. структурой землевладения, разным размером бывшей надельной земли, находившейся в пользовании общин. В условиях новой экономической политики была фактически свернута предпринимат. аренда земли. В период коллективизации сельского хозяйства в кон. 1920-х — нач. 1930-х гг. была установлена новая система З. и з., характеризующаяся преобладанием коллективной (гос. и колх.) собственности на землю и сохранением крест. х-ва в форме подворья (0,2—0,4 га на двор), личного подсобного х-ва. В нач. 1990-х началось преобразование земельных отношений (см. также Предоставление земель в пользование).
Землевладение и землепользование у башкир, система владения и пользования землей башкирами, исторически сложившаяся на основе вотчинного права (одной из норм обычного права). Вотчинник (асаба) — чл. башк. родоплем. общины, обладавший законными наследств. правами пользования общинной землей. При определ. социально-экон. и полит. условиях нек-рые лица вытеснялись из общины, лишались вотчинного права и переходили в группу тептярей, припущен ников. Башк. община являлась коллективным пользователем земли, но фактически общинной, вотчинной землей управляли состоят. общинники — бии, тарханы, старшины. Особенности З. и з. были тесно связаны с кол-вом скота в х-ве. Обязат. условиями вотчинного З. и з. являлись уплата ясака (см. Ясачные люди) и воен. служба башкир. В 13 — 1-й пол. 16 вв. от ханов Золотой Орды, Казанского, Сибирского ханств, Ногайской Орды башк. родоплем. вожди получали ярлыки на владение землями, границы к-рых определялись по тамге. С сер. 16 в. принявшие рос. подданство башкиры получили жалов. грамоты, ставшие юрид. основанием З. и з. по усмотрению чл. рода, племени (волости). До 1730-х гг. царское прав-во официально проводило политику сохранения льготного для башкир З. и з. В. Н. Витевский писал: «По мере усиления и расширения в Башкирии русской колонизации, является самовольное присвоение башкирских земель русскими колонистами вопреки грамоте Ивана Васильевича Грозного, данной башкирцам в 1576 году. Вследствие этого царь Алексей Михайлович запретил переселяться сюда из внутренней России, а равно и приобретать каким бы то ни было образом башкирские земли, что и было узаконено Соборным Уложением». Право башкир на вотчинное землевладение подтверждалось царским наказом уфим. воеводе (1664), правительств. указами (1654, 1682, 1694, 1734, 1739, 1755, 1790) и др. В указе от 10 апр. 1832 говорилось, что «вотчинниками считаются все башкирцы, к одной волости или тюбе принадлежащие, хотя бы они разделялись на разные команды и даже состояли в разных уездах». По данным Оренб. межевой комиссии, к 1833 в Оренб. губ. было учтено 28 304 856 дес земли; из них 14 093 742 дес числилось за башк. дачами, остальная часть принадлежала казне, каз-ву и помещикам. Половину площади башк. дач составляли леса, 566 000 дес — неудобные для земледелия земли. Понятие «башкирская дача» было номинальным, т. к. часть земли в пределах дач принадлежала др. владельцам, в частности горным заводам. В безраздельном владении башкир находилось 3 179 000 дес, в совместном с припущенниками — 9 638 000; заводовладельцам принадлежало 3 658 000 дес, воен.-служилому населению крепостей — 3 908 000, гос. и удельным крестьянам — 6 476 000; казенные земли, изъятые у участников башкирского восстания (см. Башкирские восстания), составляли 1 358 000 дес. При том, что числ. башкир вместе с припущенниками была меньше остального населения края, полукочевое скотоводство, остававшееся осн. занятием значит. числа башкир, требовало обширных земельных угодий. Начало новому этапу земельной политики прав-ва положил Указ от 11 февр. 1736, направл. на постепенное ограничение и ликвидацию башк. вотчинного землевладения. Прав-во санкционировало массовую раздачу башкирских земель духовенству, чиновникам и др.; указами Сената (от 31 мая 1740 и 15 марта 1761) — свободное изъятие башкирских земель под казенные нужды (стр-во крепостей, заводов и др.). После башкирского восстания 1754—55, вызванного отменой ясака (Указом от 16 марта 1754), прав-во было вынуждено подтвердить право башкир на вотчинное землевладение. В результате Крест. реформы 1861 крестьяне центр. губерний лишились части своих земель, отошедших бывшим помещикам; активизировался процесс переселения на окраины страны. С изданием Манифеста (19 сент. 1765) о ген. межевании за помещиками были закреплены самозахвач. казенные и общинные земли (при отсутствии спора по ним), т. о. дворянство получило ок. 70 млн дес. Распродажа незанятых казенных земель привела к масштабному хищению земель однодворцев, государственных крестьян и ясачных людей. Па Урале в ходе ген. межевания прав-во стремилось обеспечить баланс между интересами коренного населения и многочисл. переселенцев с созданием фонда колонизируемых земель. Св. 40 правительств. указов, посв. вопросам З. и з., в разной степ. касались терр. Южного Урала. Реализация земельной политики на башкирских землях отличалась непоследовательностью. Указ от 11 февр. 1736, к-рым «все земли виновных (восставших.— Авт.) башкирцев повелено было раздать мещерякам и утвердить за прочими переселенцами», не был приведен до конца в исполнение. По утвержд. царем указу «О наделении землею мурз и мещеряков Оренбургской губернии Челябинского уезда тридцатидесятинною пропорциею земли на каждую ревизскую душу» (14 нояб. 1855) наделы воен. припущенников башк. дач были сокращены наполовину (до 15 дес на душу мужского пола), оставшаяся часть объявлена «запасной землей» (для колонизационного земельного фонда). Политику на обезземеливание башкир настойчиво проводил оренб. ген.-губ. Н. А. Крыжановский, писавший, что для улучшения «благосостояния» башк. народа необходимо «обезземелить башкир настолько, чтобы продолжение кочевой жизни сделать им невозможным» (1865), «главную заботу администрации должно составлять всевозможное облегчение к переходу башкирских земель в руки русского населения или, иными словами, обезземеливание башкир» (1866). По Указу о размежевании (10 февр. 1869) были выделены 3 категории башкирских земель: 1-я — душевые наделы башкир-вотчинников; 2-я — «свободные» (сверх душевого надела) земли башкир-вотчинников; 3-я — запасные земли. Земли 2-й и 3-й категорий могли сдаваться в аренду или передаваться в ведение казны. В итоге за 1869—78 в Оренб. и Уфим. губ. было отчуждено 1 047 000 дес башкирских земель. Указами (от 19 нояб. 1870, 6 февр. 1871, 4 июня 1871) значительная часть башкирских земель передавалась воен. и гражд. припущенникам, отставным офицерам и чиновникам «в видах поощрения полезной деятельности... и усиления в крае числа образованных землевладельцев». По свидетельству Н. В. Ремезова, «результатом уфимско-оренбургской губернской жизни прошлого десятилетия с 1869 по 1879 гг. нужно признать расхищение около двух миллионов десятин башкирских земель. Это явление, совершенно определенное печатью хищением, распадается на два вида: первый — приобретший себе название раздача (так окрестил его Щедрин) запасных земель казною, второй — покупка земель непосредственно у башкир». Всего в двух губерниях было продано 503 338 дес земли, из них 379 113 дес — башк. запасных участков. Правительств. указом от 9 мая 1878 констатировались многочисл. нарушения в ходе купли и продажи башкирских земель. 6 июня 1894 был подписан закон «О принятии в казенное заведование башкирских лесов Уфимской и Оренбургской губерний», 20 апр. 1898 — Указ о размежевании башкирских земель между сел. общинами, направл. на ликвидацию башк. вотчинного землепользования. Межевание, производившееся на принципах самоокупаемости, приносило доход казне. С населения башк. дач взимался спец. сбор в размере 24 коп. с каждой размежев. десятины. В общей сложности в ходе реализации земельной политики прав-ва во 2-й пол. 19 — нач. 20 вв. башкиры лишились св. 3 млн дес земли. К 1916 делопроизводство и отд. незаверш. споры по размежеванию были переданы в губерн. присутствия. Представители различных сословий, владевшие или пользовавшиеся землей на территории башк. дач, получили узакон. права на участки. Для башкир (учтенных при 10-й ревизии) были установлены нормы неотчуждаемых душевых наделов — 15 дес для каждого вотчинника (вместо первонач. 40), значит. сокращены «свободные» земли. К нач. 20 в. земельные угодья башкир в стране составили 9 479 766 дес, коренное население сохранило за собой немн. более четверти терр. края. Башк. вотчинное землевладение было ликвидировано Декретом о земле от 27 окт. 1917.
Землевладение и землепользование у горнозаводского населения, система владения и пользования землей, существовавшая на территории горных округов. Горнозаводское землевладение — тип принадлежности земли, сложившийся в процессе формирования и развития горнозаводской промышленности. Система горнозаводского землевладения непосредственно касалась производств. базы горнозаводских х-в — сырьевых, топливных, энергетич. ресурсов; являлась основой землепользования горнозаводского населения. Территориально осн. массив горнозаводского землевладения сложился к кон. 18 в. В 19 — нач. 20 вв. его границы соответствовали территориально-геогр. расположению и конфигурации горных округов. По юрид. статусу выделялось землевладение казенное и частное. Последнее имело 2 формы: вотчинное (частновладельч.) и посессионное (см. Посессионное право). По вошедшим в науч. оборот данным, общий размер горнозаводского землевладения на Урале к 1861 составлял 12,4 млн дес, к кон. 19 в.— 11,2 млн дес. По сведениям Ю. А. Буранова, в частном землевладении горных округов в 1843 находилось 8,35 млн дес, в 1859 — 8,33, в 1871 — 8,67, в 1900 — 8,41; доля Южноурал. (в пределах Уфим. и Оренб. губ.) горнозаводского землевладения составляла соответственно: 1,32; 1,39; 1,47; 1,01 млн дес. В 1870-е гг. на Урале площадь частного горнозаводского землевладения составляла 83% общей величины частного землевладения региона, в т. ч. в Пермской губернии — 89%, в Оренб.— 44, в Уфим,— 76, в Вятской — 91%. Во 2-й пол. 19 — нач. 20 вв. наблюдалось сокращение размеров горнозаводского землевладения, что было связано с отводом части земли в пользование горнозаводского населения, государственных крестьян, проживавших в горных округах, с ликвидацией отд. округов. На Южном Урале, по данным на 1900, наиб. крупными землевладениями располагали Кыштымский (0,51 млн дес), Симский (0,26 млн), Катав-Ивановский (0,20 млн) горные округа и Юрюзань-Ивановский горный округ (0,16 млн). С 1900 по 1910 размеры горнозаводского землевладения на Урале сократились на 2,74 млн дес и составили 5,67 млн дес. Горнозаводское землевладение обеспечивало монопольное право владельцев на горное и горнозаводское предпринимательство и консервацию системы доиндустр. отношений, составляло существ. часть капитала горнозаводской пром-сти, воздействовало на формирование специфич. черт социальной психологии заводовладельцев и рабочих, сохранялось до национализации горнозаводской пром-сти в 1917—18. Землепользование у горнозаводского населения — способ социального обеспечения и вид хоз.-бытовой деят-сти сословной группы, обслуживавшей заводы горных округов. Система землепользования формировалась стихийно с 18 в. для удовлетворения жизн. потребностей мастеровых и работных людей; включала покосы, выгоны, пашни, лесные участки. Осн. часть земель население использовало под покосы; на пахотных землях выращивались зерновые культуры на продовольствие, овес для скота; на усадебных участках разбивались огороды. Юрид. основу горнозаводского землепользования составили «Дополнительные правила о приписанных к частным горным заводам людях ведомства Министерства финансов» (19 февр. 1861) и «Положение о горнозаводском населении казенных горных заводов ведомства Министерства финансов» (8 марта 1861); они отменяли крепостной режим на урал. горных з-дах, вводили для горнозаводского населения право пользования частью земель, к-рые являлись объектом их с.-х. труда до реформы, определяли условия горнозаводского землепользования. По аналогии с крест. горнозаводское землепользование приобрело офиц. статус после введения в действие уставных грамот. По замыслу реформы 1861, земельные наделы должны были закрепить за заводами горнозаводское население, обеспечив их дешевой рабочей силой. Процесс наделения горнозаводского населения землей проходил в условиях нарастания кризисных явлений в горнозаводской пром-сти и усиления социальной напряженности. Прав-во было вынуждено продолжить разработку агр. законодательства. В 1877 и 1901 были утверждены законы, определившие новые принципы земельного наделения населения казенных заводов. В 1893 начал действовать новый агр. закон в посессионных округах. Общую их основу составило положение об офиц. закреплении за горнозаводским населением фактически сложившихся размеров землепользования и определении условий окончат. землеустройства в горнозаводской зоне на принципах передачи земли в собственность. В отношении частновладельч. округов, для к-рых законопроект сходного содержания не был утвержден, принципы землепользования определялись на основе неск. нормативных актов: закона «О мерах к обеспечению горнозаводского населения частных горных заводов» (3 дек. 1862), требовавшего от заводовладельцев обязат. наделения работников землей в случае закрытия или сокращения пр-ва заводов, и министерского циркуляра (13 мая 1888), предписывавшего владельцам заводов давать согласие на выкуп наделов мастеровыми (по инициативе последних). Горнозаводское землевладение основывалось также на договорах мастеровых и заводовладельцев о передаче первым земли на различных условиях, в т. ч. безвозмездно. На территории Южного Урала, где преобладали частновладельч. заводы, новые агр. законы касались населения казенных заводов Златоустовского горного округа. По уставным грамотам на 17 953 ревизские души, числившиеся в округе, приходилось 34 тыс. дес земли (по 1,6 дес на душу). После провед. позднее землемерных работ и наделения землей по законам 1877 и 1901 регистрировалось значит. увеличение горнозаводского земельного фонда. К1917, по сведениям К. Д. Понюшева (зав. «поземельноустроительным» отрядом), 20 458 ревизских душ округа получили документы («владенные записи») на право владения 205,1 тыс. дес удобной и неудобной земли, т. е. в ср. по 10 дес на душу (с учетом корреляции числ. наличного населения — 5—6 дес на душу). Полн. статистич. данные по землепользованию на частновладельч. горных з-дах, где офиц. органами не осуществлялись тщат. измерения и контроль, отсутствуют. По сведениям Ф. С. Горового, осн. на уставных грамотах, на частных заводах (в т. ч. посессионных) урал. губерний население (223,5 тыс. душ) получило в пользование 240,5 тыс. дес земли. Фонд землепользования сократился (по сравнению с дореформ.) в ср. на 65% (т. н. отрезки, исключ. из земельного фонда). В Оренб. губ. согласно уставным грамотам в землепользование горнозаводскому населению предназначалось 20,1 тыс. дес (на 41 968 душ мастеровых и сел. работников); величина отрезков здесь составляла 87% (самый высокий показатель в урал. губерниях). В связи с массовым отказом заводского населения принимать земельное наделение за оброчную плату фактич. величина отрезков была еще больше (см. табл.). При отсутствии полн. статистич. информ. по землепользованию на частновладельч. горных заводах характерными являются данные по Кыштымскому горному округу (административно относившемуся к Пермской губ.). По сведениям В. Е. Четина, уставными грамотами в округе выделялось 20 786 дес земли в пользование населению (на 12 189 ревизских душ). По данным Горового, в нач. 1860-х гг. в землепользовании у горнозаводского населения Кыштымского округа находилось лишь 960 дес, т. к. мастеровые отказывались принимать земельные наделы (продолжая пользоваться своими угодьями дореформ. земельного фонда). Администрацией заводов Кыштымского округа была разработана гибкая система договорных отношений с рабочими, предусматривавшая условия льготного (бесплатного) или арендного (за плату) землепользования. В 1901 в фактич. землепользовании у горнозаводского населения Кыштымского округа находилось 30 397 дес, в 1907 — 44 356, в 1910 — 112 990 дес.
Землевладение и землепользование у оренбургских казаков, система владения и пользования землей, исторически обусловл. характером службы оренб. каз-ва, его местом в структуре Рос. гос-ва. Первонач. формы каз. землепользования складывались в условиях освоения обширных земель при несовершенстве законодат. регулирования земельных отношений. Каз. отрядам, переселявшимся на Оренбургскую военно-пограничную линию, отводились земли в радиусе 10—15 верст вокруг крепостей; местоположение и размеры своего участка (заимки) каждый казак определял произвольно. Закрепление за ОКВ сплошной терр. (Положение от 12 дек. 1840) послужило началом упорядоч. землеустройству; коррективы внесены «Положением о размежевании земель Оренбургского казачьего войска» (1867) и «Положением о поземельном устройстве казачьих войск» (1869). Ист. войсковая терр. (располагавшаяся в пределах совр. Оренб., Чел., частично Курганской обл.) изменялась в ходе адм. реформ; в 1898 сократилась почти на 1 млн дес (за счет отвода земли под казахские кочевья), к 1914 составляла ок. 81 тыс. км2. Законом предусматривалось распределение войскового земельного фонда на 3 категории: юртовые наделы, офицерские и чиновничьи потомств. участки, земли войскового запаса. Станичный юрт наделялся землей из расчета 30 дес (32,8 га) удобной земли (пашни и луга) на душу мужского пола (с 17-летнего возраста) войскового сословия, в т. ч. на офицеров и чиновников, и по 300 дес на каждую имевшуюся в станице церковь. Юртовый надел не мог переходить в личную собственность. Земельными паями наделялись только казаки-мужчины, вдовам погибших казаков выделялась половина пая, при наличии 3 детей — пай, более 3 детей — 2 пая. В Оренб. губ., по офиц. статистике нач. 20 в., на крест. двор приходилось в ср. по 29,8 дес, на каз. двор — 67,9 дес; отмечалась тенденция к уменьшению среднедушевого каз. надела (с 32,2 дес в 1882 до 24,4 дес в 1906). С учетом местных условий станицы обладали разными возможностями комплектования земельных наделов. В пос. Тимофеевском ст-цы Еманжелинской в 1870 земельный надел равнялся 30 дес, с 1874 — 25 дес, в 1882 из-за недостатка земли 10 дворов заняли земли войскового запаса. Луга распределялись между казаками пропорционально. Леса делились на войсковые (казенные), к-рыми распоряжалось войсковое правление (вырубка в них производилась в исключит. случаях), и общест., принадлежавшие станичному об-ву и не подлежавшие разделу (вырубка в них производилась «по приговору», только на общест. нужды). Фактич. величина надела каз. семьи могла составлять от 30 до 100 и более дес, что при недостатке техники и дороговизне наемной рабочей силыспособствовалоширокому распространению аренды. Сдача в аренду паевой земли разрешалась на срок до 1 года по ценам, нижняя граница к-рых устанавливалась войсковым хоз. правлением. В аренду сдавалось и более 60% участков, закрепл. Положением 1875 в «вечное потомственное владение» войсковых офицеров и чиновников (с сохранением права на паевое довольствие от станичных земель). Офицерам участки отводились на лучших землях, их размер зависел от звания: обер-офицеру полагалось 400 дес, штаб-офицеру — до 800 дес, генералу — до 3000 дес. Во 2-й пол. 19 в. из 8 422 846 дес земли ОКВ офицерам и классным чиновникам принадлежало ок. 400 000 дес. Маловыгодные для арендаторов (в осн. приезжих представителей невойскового сословия) условия препятствовали эффективному землепользованию. Господствующим методом земледелия у казаков являлся «перелог» — примитивная система, при к-рой после снятия неск. урожаев землю (перелог) оставляли без обработки на 8—15 лет для восстановления плодородия почвы. Сеяли казаки рожь, ячмень, овес, озимую пшеницу, горох; осн. культурой была яровая пшеница, урожай к-рой в отд. годы не покрывал потребностей сем. фонда, в др. достигал 150 пуд с 1 дес. Земли войскового запаса предназначались для проведения лагерных сборов, массовых меропр., коневодства, отвода под новые каз. поселения и дополнит. участки малоземельным поселкам. В период подготовки и проведения агр. реформы Столыпина (1906) обсуждалась возможность перехода казаков от общинно-надельного землепользования (с принудит. переделами, чересполосицей и общест. запашкой) к подворно-наследств. Большинство казаков не одобряли реформу, но позволили желающим выделиться из общины со своим наделом. Общинные порядки были сохранены, т. к. прав-во опасалось вместе с традициями общинного землевладения утратить само каз. сословие, способное «беззаветно и рыцарски нести государеву службу». После Февр. рев-ции решением 1-го Войскового круга (апр. 1917) было подтверждено, что «все земли Оренбургского казачьего войска, как запасные, так и надельные, составляют достояние всего войска и в частную собственность отчуждены быть не могут. Землей могут пользоваться только лица, занимающиеся сельским хозяйством». После Окт. 1917 началось реформирование земельных отношений и изменение культуры сельского хозяйства каз-ва (см. Оренбургское казачье войско: хозяйство). Войсковой круг, проходивший в Троицке весной 1919, постановил: «Все офицерские и частновладельческие земли, отчужденные ранее на территории войска, взять на учет и считать их входящими в общинную собственность казаков области войска Оренбургского». Прав-во адм. А. В. Колчака подтвердило, что «считает незыблемым все правовые особенности земельного быта казаков». В первые годы Советской власти земельные наделы оставались в пользовании оседло проживавших на войсковых терр. и занимавшихся с. х-вом лиц и общин. Войсковые запасные земли и бывшие частновладельч., офицерские, церк. участки поступали в ведение войсковых земельных к-тов для распределения между нуждающимися. Декретом ВЦИК и СНК от 25 марта 1920 на каз. терр. были распространены все действовавшие в РСФСР законоположения о землеустройстве и землепользова- нии. (См.: Казачество и Советская власть; Расказачивание.)
