Репрессии массовые политические, меры принуждения со стороны гос-ва в отношении населения, применяемые по полит. мотивам. Федеральными законами «О реабилитации жертв политических репрессий» (от 27 дек. 2000, 30 дек. 2001, 24 дек. 2002) «политическими репрессиями признаются различные меры принуждения... в виде лишения жизни или свободы, помещения на принудительное лечение в психиатрические лечебные учреждения, выдворения из страны и лишения гражданства, выселения групп населения из мест проживания, направления в ссылку, высылку и на спедпоселение, привлечения к принудительному труду в условиях ограничения свободы, а также иное лишение или ограничение прав и свобод лиц, признававшихся социально опасными для государства или политического строя по классовым, социальным, национальным, религиозным или иным признакам, осуществлявшееся по решениям судов и других органов, наделявшихся судебными функциями, либо в административном порядке органами исполнительной власти и должностными лицами и общественными организациями или их органами, наделявшимися административными полномочиями» (раздел «Общие положения», ст. 1). В досов. период практиковалась принудит. высылка обвин. в полит. преступлениях лиц (см. Политическая ссылка). Полит. Р. носили массовый характер в РСФСР и СССР в 1917—52. Применялись с целью ликвидации любой оппозиции установившемуся полит. режиму, устранения реальных, потенциальных (б. ч. мнимых) полит. противников. Начало массовым полит. Р. было положено с приходом к власти большевиков в окт. (нояб.) 1917. Установление диктатуры пролетариата, социалист. преобразование экономики подразумевали, в соответствии с марксистской концепцией классовой борьбы, не просто подавление отд. полит. противников, а ликвидацию целых классов и сословных групп, уничтожение юрид. и экон. условий их существования. Декретами Советской власти (1917—18) была отменена без всякого выкупа собственность на помещичьи и церк. земли; ликвидированы буржуазия как класс и дворянство как сословие; церковь отделена от гос-ва; национализированы пром. предпр. и банки (см.: Национализация горных округов; Национализация частных коммерческих банков); положено начало пролетаризации, «осереднячиванию» крестьянства. Осн. механизмом Р. являлась организация полит. суд. процессов, б. ч. фальсифицир. (сфабриков.); однако физ. ликвидация осуществлялась и чрезвычайным порядком (без суда и следствия). Гос. репрессивная политика осуществлялась спец. органами (ВРК, ВЧК, ОПТУ, НКВД; НК гос. безопасности, МГБ); в 1924 было создано Особое совещание при коллегии ОГПУ для внесуд. рассмотрения дел в отношении лиц, улич. в контррев. деят-сти; в 1934 — ГУЛАГ. (См. также: Военно-революционный комитет; Революционные трибуналы; Революционный суд; Следственные комиссии; Чрезвычайные комиссии.) Репрессивные методы управления были ведущими в период военного коммунизма (1918—20). В апр. 1918 ВЧК ввела собств. суды — «тройки». В соответствии с декретом «О красном терроре» (5 сент. 1918) создавались концентрационные лагеря; лица, улич. «в связях с контрреволюцией», подлежали расстрелу, их имена предавались гласности. Активно использовался ин-т заложничества — арест ни в чем не повинных людей, их расстрел в случае невыполнения требований власти. Инструкцией от 17 сент. 1918 ЧК были уполномочены судить и расстреливать без обращения к трибуналам. «Сама жизнь узаконила право чекиста казнить людей на месте без суда и следствия»,— писал в 1926 М. И. Лацис (в 1918 предс. ЧК и Воен. трибунала Пятой армии Восточного фронта). В первые годы Советской власти на Урале были расстреляны имп. Николай II и чл. его семьи, мн. офицеры царской армии, бывшие владельцы национализир. предпр. В ходе Гражданской войны четко обозначился правительств. курс на расказачивание (см. Казачество и Советская власть). С апр. 1919 при заводских партячейках, райкомах, горкомах, укомах и губкомах РКП(б) действовали спец. воен.-парт. отряды (см. Части особого назначения). В марте 1920 было дано право простым адм. решением направлять людей в лагеря принудит. труда на срок до 5 лет в случаях отсутствия у следствия достаточных мат-лов для обычного судопроизводства. Достаточным основанием для осуждения являлись опоздание на работу, сбор оставшихся на полях колосков и пр. Узаконить Р. были призваны уголовные кодексы РСФСР и др. союзных республик, содержавшие спец. статьи, касавшиеся ответственности за «контрреволюционные преступления» (в УК РСФСР 1922 — ст. 57—66; в УК 1926 — ст. 58, п. 1—14, 59). Уничтожение «эксплуататорских классов», возвед. в один из гл. принципов построения социалист. об-ва в СССР, было закреплено Конституцией СССР в 1936 (когда в стране уже не было никакого реального «классового противника» режиму). Нарком внутр. дел СССР Н. И. Ежов подписал 30 июля 1937 приказ (под грифом «совершенно секретно») «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов», к-рым было определено точное кол-во «подлежащих репрессии» по 1-й категории («немедленному аресту и по рассмотрении их дел на тройках — расстрелу») и по 2-й («аресту и заключению в лагеря на срок от 8 до 10 лет, а наиболее злостные и социально опасные из них — заключению на те же сроки в тюрьмы по определению тройки»); согласно этой «разнарядке» в одной только Киевской обл. подлежало расстрелу 2 тыс. чел. «Членов семей изменников родины» (ЧСИР) отправляли в лагеря; детей «врагов народа» — в спецдома; оставшихся на свободе выселяли из квартир, лишали работы. В офиц. документах в отношении лиц, приговор. к расстрелу, нередко употреблялся эвфемизм «без права переписки». В ходе Р. кон. 1930-х гг. пострадали мн. находившиеся в СССР представители компартий Коминтерна, чл. МОПРа (см. Международная организация помощи борцам революции). Р. 1937 затронули все слои об-ва: по обвинению в создании террористич., контррев., повстанч., диверсионных групп арестовывались тысячи рабочих, колхозников, служащих, специалистов, священнослужителей, бывшие кр. партизаны и эсеры, выезжавшие за рубеж специалисты, спецпереселенцы (см. также Спецпосёлки), поляки и представители др. национальностей, лица, никогда не состоявшие ни в каких партиях, и верные сторонники режима, в т. ч. работники НКВД. Бывший нарком Ежов заявил в 1939 на суде: «Есть и такие преступления, за которые меня можно и расстрелять... Я почистил 14000 чекистов... Но огромная моя вина заключается в том, что я мало их почистил». Сменивший его на должности наркома внутр. дел Л. П. Берия, начав с провозглашения «восстановления законности» и реабилитации необоснованно репрессированных, на деле расширил практику Р.; реализовал политику депортации калмыков, карачаевцев, чеченцев, ингушей, балкарцев, крымских татар, месхетинских турок, поволжских немцев. Обвинения строились на доказательствах, добытых с помощью методов физ. воздействия на обвиняемых. Эта практика была узаконена подписанной И. В. Сталиным секретной директивой ЦК ВКП(б), в к-рой говорилось: «ЦК ВКП стало известно, что секретари обкомов-крайкомов, проверяя работников УНКВД, ставят им в вину применение физического воздействия к арестованным как нечто преступное. ЦК ВКП(б) разъясняет, что применение физического воздействия в практике НКВД было допущено с 1937 года с разрешения ЦК ВКП(б). При этом было указано, что физическое воздействие допускается как исключение, и притом в отношении лишь таких явных врагов народа, которые, используя гуманный метод допроса, нагло отказываются выдать заговорщиков, месяцами не дают показаний, стараются затормозить разоблачение оставшихся на воле заговорщиков, следовательно, продолжают борьбу с Советской властью также и в тюрьме. Опыт показал, что такая установка дала свои результаты, намного ускорив дело разоблачения врагов народа». Общее кол-во лиц, подвергшихся Р., до настоящего времени точно не определено; в разных источниках приводятся различные сведения (от 3 млн до 30 млн чел.). По нек-рым данным, в 1937—38 (при Ежове) Р. подверглось 5— 7 млн чел. (из них ок. 1 млн расстреляно), в т. ч. значительная часть парт.-гос., хоз. актива и военачальников, творч. интеллигенции; среди репрессированных было ок. 1 млн чл. партии (ок. 80% — с дорев. парт. стажем). По офиц. информ. КГБ СССР, в 1930—53 Р. подверглись 3 778 234 чел., из к-рых 786 098 были расстреляны. По сведениям екатеринб. исслед. А. В. Бакунина, на Урале в 1918—22 было репрессировано св. 50 тыс. чел., в 1923 — кон. 1930-х гг.— св. 800 тыс. (10% всего нас.). На территории, ныне входящей в состав Челябинской обл., Р. осуществлялись в масштабах, сопоставимых с др. регионами страны. Первая волна Р. прошла после прихода к власти большевиков и активизировалась после завершения Гражданской войны на Южном Урале. Были репрессированы лица, занимавшие ответств. посты до Окт. 1917, а также сотрудничавшие с властью адм. А. В. Колчака, участвовавшие в борьбе против установления Советской власти. Сообщения о расстрелах печатала в 1919 — нач. 1920 газ. «Советская правда». Так, в номере от 29 нояб. 1919 сообщалось о расстреле Чел. губЧК бывшего дир. чел. реального уч-ща П. М. Андреева, к-рый обвинялся в том, что являлся монархистом, создал в подведомств. ему уч. заведении бойскаутскую орг-цию, в том, что «большинство учеников 5-го, 6-го и 7-го классов благодаря белогвардейской политике директора и некоторых педагогов ушли добровольцами в белую гвардию». В номере газеты от 22 окт. 1919 сообщалось о расстреле бывшего зав. Чел. отделом продовольствия Л. И. Беккера (за «агитацию против Советской власти») и бывшего «члена “Комитета защиты Родины”» А. В. Скорнякова — поставщика хлеба армии Колчака. Репрессивная политика Советской власти активно реализовывалась на Южном Урале в ходе подавления повстанческого движения, разгрома «народных армий», раскулачивания, коллективизации и др. кампаний и акций Советской власти. Последоват. Р. (атеизм и антирелигиозная пропаганда, изъятие церк. ценностей, физ. уничтожение духовенства) подвергалась церковь, к-рую большевист. прав-во расценивало как безусловного противника. В 1919 «за участие в черносотенном банкете», орг. чел. властями при проезде через город чл. Врем. Всерос. (Омского) прав-ва, были арестованы прот. П. Г. Холмогорцев (см. Пётр) и диакон А. В. Архипов (первый был вскоре освобожден по ходатайству Епархиального совета). Пост. Президиума Чел. губисполкома (23 марта 1921) был закрыт Одигитриевский женский монастырь; мн. монахини, обвин. в контррев. заговоре, вместе с игум. Анастасией арестованы, направлены, за исключением престарелых, в концентрационный лагерь. Пост. Чел. губЧК «за антисоветскую агитацию» был расстрелян прот. Д. Ф. Неаполитанов (23 апр. 1921). В период голода 1921—22 изъятие церк. ценностей сопровождалось усилением террора по отношению к духовенству. По стране прокатилась волна показат. процессов; в Чел. весной 1923 был осужден еп. Дионисий (Прозоровский). Используя принцип «разделяй и властвуй», прав-во в 1920-х гг. способствовало углублению обновленческого раскола церкви. После выборов духовенства в храмах Чел. (июнь 1923) был арестован ряд священников, планировавших устроить собр. для решения своих внутрицерк. вопросов; священникам В. И. Кудрявцеву, А. В. Львову, Д. А. Нассонову, М. А. Пеньковскому, П. Г. Попову, М. С. Чертыковцеву, диакону А. Я. Карташеву было запрещено проживание в Чел. (на 2 года). Священнослужители квалифицировались как «нетрудовой элемент», относились к категории лишенцев (что распространялось и на чл. их семей): выселялись из квартир, привлекались к принудит. работам и т. п. Массовое закрытие храмов в 1929—1932 сопровождалось активизацией работы карат. органов по сбору компрометирующих мат-лов на духовенство и организацией суд. процессов. Так, в кон. 1920-х — нач. 1930-х гг. в Чел. были сфабрикованы дела «Партии угнетённых христиан», «Союза спасения России», во главе к-рого якобы стоял чел. еп. Сергий (Васильков); по делу проходили священнослужители А. М. Альбокринов, Карташев, А. Н. Муравцев, В. Я. Русанов (см. Русановы) и др., 3 бывшие монахини (Ф. А. Долгих, У. Д. Жидкова, Т. Н. Подкорытова), выступавшие за сопротивление силовым действиям Советской власти против церкви. В 1937 было инспирировано дело «Объединенного церковно-политического центра» [во главе с митр. Сергием (Страгородским), будущим Патриархом], по к-рому проходили еп. Антоний (Миловидов), митр. Петр (Холмогорцев), Сергий (Корнеев), Михаил (Трубин); еп. Макарий (Звездов), Глеб (Покровский), Михаил (Вяткин), Пётр (Савельев); иеромонах Варлаам Заморев, обновленч. митр. Александр, Виталий и ряд священнослужителей др. рос. епархий. Почти все они были расстреляны. Среди расстрел. или погибших в заключении священнослужителей: М. Д. Громогласов, Константин (Прокопьев), бр. Мурдасовы (сыновья саткинского священника А. Я. Мурдасова), Н. Н. Родосский, Г. Д. Тимошевский и мн. др. К 1939 в СССР осталось всего 4 действующих архиерея: митр. Сергий (Страгородский) и Алексий (Симанский), Николай (Ярушкевич) и архиеп. Сергий (Воскресенский). В 1920-х гг. активизировались Р. в отношении бывших царских офицеров, служивших в РККА (1925), «оппортунистов» в правящей партии (1927), крестьян (в период хлебозаготовит. кризиса 1928), «буржуазных специалистов» (1928, 1930) и др.; были сфабрикованы дела против парт., сов., хоз. рук. (В. А. Гассельблат, В. П. Крапивин, П. В. Огарков, М. А. Соловьев, Н. И. Уфимцев и др.). В 1933 по делу «О вредительстве на электрических станциях в СССР» были обвинены специалисты Чел. и Златоуст. электростанций (наряду с Моск., Бакинской и др.). Поводом для расправы со «старой гвардией» (соратники В. И. Ленина, участники рев-ции и Гражданской войны, к-рые мешали установлению культа личности Сталина) стало убийство С. М. Кирова (1 дек. 1934). Во исполнение пост., подписанного секр. Президиума ЦИК СССР А. С. Енукидзе (репрессир. в 1937), десятки находившихся к 1 дек. 1934 в пр-ве дел (не связ. с убийством Кирова) были переданы в Воен. коллегию Верх. Суда СССР; почти все обвиняемые по ним приговорены к расстрелу. В янв. 1935 начался полит. процесс над бывшими лидерами «новой оппозиции» (19 чел., в т. ч. Г. Е. Зиновьев, Л. Б. Каменев и др.). В августе 1936 подсудимыми по делу «объединенного антисоветского троцкистско-зиновьевского центра» среди др. были уральцы: организаторы пр-ва Е. А. Дрейцер и С. В. Мрачковский (см. Мрачковские); главный врач здравпункта ЧТЗ Н. Л. Лурье (прибыл в СССР в 1932 с согласия ЦК Компартии Германии). Подсудимым вменялись в вину подготовка и осуществление убийства Кирова, подготовка покушений на жизнь Сталина и др. парт. рук., шпионаж, вредительство, диверсии и др. Все 16 осужденных были расстреляны (неск. позднее были причислены к разным антисов. группировкам и расстреляны сотрудники НКВД, принимавшие участие в расследовании). В Челябинской обл. в 1935 чекистами было «раскрыто» 8 контррев. орг-ций, привлечены к уголовной ответственности сотни граждан. Полит. процессы 1937 (по делу Г. Л. Пятакова, К. Б. Радека, Г. Я. Сокольникова и др., обвин. в принадлежности к т. н. параллельному центру, подготовке террористич. актов, шпионаже и пр.), 1938 (по делу «правотроцкистского блока» обвинялись Н. И. Бухарин, А. И. Рыков, бывшие нар. комиссары) сопровождались организацией по всей стране митингов с требованиями расстрела обвиняемых, широко освещались в СМИ. В 1937—39, по неполн. данным, было арестовано 9579 лиц начсостава РККА (в т. ч. В. К. Блюхер, А. Я. Лапин, В. К. Путна, М. Н. Тухачевский и мн. др.), 1590 военнослужащих ВВС. На Урале массовые Р. развернулись в связи с раскрытием т. н. правотроцкистского центра во главе с 1-м секр. Уралобкома ВКП(б) И. Д. Кабаковым. Чел. управлением НКВД (нач. П. В. Чистов) только за 7 мес были осуждены 12480 чел., из них 5980 приговорены к расстрелу. Так, по сфабриков. делу «контрреволюционно-повстанческой и диверсионной террористической офицерской организации» был арестован 321 чел. (все расстреляны по решению «тройки» УНКВД); по делу чел. «эсеровской диверсионно-террористической организации» (1937—38) арестован 581 чел. (494 расстреляны), в осн. рабочие уфалейских, златоуст. заводов. Весной 1938 УНКВД (нач. Ф. Г. Лапшин) была проведена повторная массовая операция по аресту «эсеров»: в результате фальсификации следств. мат-лов большинство арестованных были во внесуд. порядке приговорены к расстрелу. Также были сфабрикованы дела орг-ций: контррев. правотроцкистской (сент.— окт. 1937; арестованы, расстреляны или отправлены в лагеря рук. крупных трестов и промобъединений, видные ученые и командиры РККА, представители интеллигенции, иностр. специалисты и рабочие); белогвард. каз.-офицерской контррев. (дек. 1937; приговорен к расстрелу 321 чел.); повстанч.-террористич. (кон. 1937 — нач. 1938; арестовано 288 чел., приговорены к расстрелу 236). В 1938 проведена массовая «операция по иноконтингентам» (поляки, прибалты, выходцы с Балканского п-ва). С началом Великой Отечественной войны по решению Президиума Верх. Совета СССР в связи с «большим количеством диверсантов и шпионов среди немцев Поволжья» началась депортация этнич. немцев в Сев. Казахстан, Киргизию, Сибирь и на Урал. Тысячи нем. семей оказались в Челябинской обл. (см. 1)эудмобилизованные немцы.) Приказом ГКО СССР от 10 янв. 1942 немцы (мужчины и женщины 17—50 лет), годные к физ. труду, были объединены в рабочие колонны и поступили в ведение НКВД и НКПС. В окт. 1942 была объявлена дополнит. мобилизация немцев в трудовую армию, куда попали люди и др. национальностей, в т. ч. русские, украинцы, белорусы с иностр. фам. В 1942—45 с фронта были отозваны все военнослужащие нем. национальности (33625 чел., из них 1609 офицеров, 4292 сержанта, 27 724 рядовых). Значит. их часть, кроме расстрелянных и заключенных, была также направлена в трудармию. В воен. время судили не только за «шпионаж», экон. «диверсии», но и за неосторожные высказывания об отступлении Кр. Армии, ее неоправд. потерях и т. д. После войны массовым Р. подверглись бойцы РККА — бывшие военнопленные. В кон. 1940-х гг. была развернута «борьба с космополитизмом»; состоялись суд. процессы по «ленинградскому» и «мингрельскому» делам, «делу врачей-отравителей», по делам молодежных групп. В Чел. в 1946 по делу молодежной антисов. группировки были осуждены причастные к созданию и распространению «Манифеста идейной коммунистической молодежи» (см. Кружок социал-демократической молодёжи); в 1946—47 по делу об-ва «Cнежное вино» (рук. О. Л. Плебейский) проходили студенты ЧГПИ. В период 1930—50-х гг. органы НКВД Чел. обл. осудили за контррев. деят-сть более 37 тыс. чел., из них приговорили к расстрелу ок. 12 тыс. (каждого 4-го). Р. подверглись мн. рук. обл. масштаба [предс. Чел. губкома ВКП(б) Д. Е. Сулимов, Р. И. Эйхе, 1-й секр. Челябинского обкома ВКП(б) К. В. Рындин, 2-й секр. обкома партии Р. М. Хитаров; предс. облисполкома М. А. Генявский, М. А. Советников; комс. рук. И. Е. Гасников, Б. М. Раскин]; организаторы пр-ва (А. Д. Брускин, В. С. Гулин, И. А. Князев, К. П. Ловин, А. А. Смольников, З. Я. Табаков); работники СМИ [Л. С. Сосновский; сотрудники газ. «Челябинский рабочий» А. И. Каряев (ред.), Б. И. Кортин (зам. ред.), Л. Н. Сыркин-Гатов (ред.), А. Ф. Кузнецова (дир. изд-ва), Н. Е. Верцман, В. К. Кирчанов, Б. Э. Перчик, С. Л. Ревзин, Н. Д. Рукавишников, П. А. Трегубенков (см. Трегубёнковы); газ. «Сталинская смена» — И. В. Луговской (ред.); «Ленинские искры» — А. М. Юздерчанский (ред.)]; литераторы и художники (В. Ф. Губарев, М. М. Люгарин, В. А. Макаров, Н. А. Русаков, Б. А. Ручьёв, А. Н. Самохвалов). Реабилитация репрессированных началась после 20-го съезда КПСС, с принятием парт. пост. «О преодолении культа личности и его последствий» (30 июня 1956); в период застоя была свернута; активизировалась с началом перестройки (см.: Комиссия по восстановлению прав реабилитированных жертв политических репрессий; Реабилитация жертв политических репрессий). В то же время в последние 10-летия тоталитарного режима (сер. 1960-х — кон. 1980-х гг.) возобновились полит. Р., направл. против рабочего движения, велось преследование диссидентов, правозащитников. В теч. 20 в. органы гос. безопасности неоднократно реорганизовывались (см. Управление Федеральной службы безопасности России). В нач. 1990-х гг. были ликвидированы полит. лагеря. В Челябинской обл. одним из памятных мест, связ. с периодом Р., является Золотая гора; жертвам полит. Р. устанавливаются памятники (см. Памятники истории и культуры).
